Читать «Храбр» онлайн - страница 30

– Скажешь, мало волоты наших баб потоптали? – спросил Лука. – Слыхал небось, что с такими бабами после делают? Всем селом в одну дырку – и на плаху. Остынь, Илюша.

Василий, недовольно ворча, пристраивался к «девке», раздвигал ей шерсть в паху, то и дело оглядываясь через плечо на Илью – не сцапает ли снова.

– Мы ведь ее сразу прибьем, когда закончим, – сказал Лука. – Так какая разница, кто она и что. Шел бы ты, Илюша. Дай развлечься.

Илья стоял в замешательстве, хлопая глазами.

– Да вы просто звери какие-то! – выпалил он.

Лука недобро прищурился.

– Ты нашего не замай, – с поддельной ласковостью проговорил он. – Я понимаю, тебе неприятно. Ты же сам… Не просто так на свет народился. Верно?

Илья отшатнулся.

А через миг бросился из кладовой вон, так задев плечом Луку Петровича, что тот упал.

Позади сдавленно взвизгнула «девка».

* * *

На постоялом дворе Илья метнулся к кадушке с водой, плеснул в лицо, отпил через край, еще плеснул. Схватил огромный свой меховой плащ на шелковой лазоревой подкладке – ценой как обе шубы Петровичей, – укутался им по самые глаза и рухнул в угол.

Ему хотелось стать очень маленьким и незаметным.

В кладовой «девка» стонала и выла так, будто ее не насиловали, а по живому резали. Илья заткнул уши, но не помогло. Он ощущал чужие страдания нутром. Да, «девка» пролезла в кладовую убивать. Но не для удовольствия, ради еды. А Петровичи глумились над ней, просто чтобы потешиться. Какая там месть! Какая приманка для волотов! Петровичам надо было доказать себе, что они сильные и смелые. Они для этого и берегиню толстозадую огуляли когда-то. За-ради удали молодецкой.

Неизвестно, как себя чувствовала берегиня, а вот «девку» не тешило сношение с храбрами киевской дружины. «Девка» чуяла, что ее скоро забьют булавой. А еще Илья, к несчастью, дал понять, что у нее тут есть защитник. И звала она на помощь не столько родичей из леса, сколько его, Илью.

С ним она легла бы, кстати. Сама, охотно… Илью от этой мысли аж передернуло.

Привязалась бы накрепко. Стала бы преданной домашней скотиной. Охотилась бы для него, а если надо, и убивала. Расчесывала ему волосы… Страхолюдина и человекоедка.

Илья пару раз стукнулся затылком о стену. Не полегчало. Некстати он вспомнил, как за ним ухаживала иссиня-черная дочка Святогора. А папаша издали любовался и довольно хрюкал.

Вот за это он не смог убить ее, страшную – она его любила.

С виду зверь, а все равно баба.

Волоты, лешаки, одноноги – женская часть всей этой нечисти считалась невероятно похотливой, издревле ходили слухи о том, что русалки волшбой приманивали к себе парней и залюбливали до смерти.

Все сказания и байки предостерегали мужчин от связей с нечистью. Во-первых, разыгравшаяся берегиня легко могла свернуть шею незадачливому любовнику. Во-вторых, подумать боязно, кого она потом родит.

Боязно подумать.

Илья заскрипел зубами.

Его родила мама.

Он с раннего детства знал, что не такой, как все. Иногда ему кричали в спину – эй, отродье однонога! Тогда Ульф догонял и бил. Легонько, чтоб не насмерть. Это научил отец. Сказал: обязательно бей любого, кто возвысит на тебя голос или поднимет руку. Но только вполсилы. Ибо пока ты мал, за совершенное тобой смертоубийство отвечать будут родители. Понял, Ульфи-Вульфи? Скажи им, что ты оборотень, что можешь перекинуться в волка. Пусть боятся.