Читать «Черный «ровер», я не твой» онлайн - страница 8

Вовчик вылез из машины и придирчиво осмотрел передок «ровера». У него отлегло от сердца – нигде ни единой царапины или вмятины. Фары и подфарники целы. Только белый налет на бампере, будто… пудра или кокс. Вовчик потрогал налет пальцами – стирается легко, как сухая пыль.

Он сплюнул и направился поглядеть на человеческое тело, распластанное на шоссе в пятнадцати метрах от клячи. Он подходил осторожно, хотя после такого удара не выжил бы никто. К немалому удивлению Вовчика, и тут все было сухо. Это хорошо – не придется мыть салон, отделанный кожей… Длинный плащ, когда-то считавшийся по артикулу белым, окутал фигуру мертвеца, словно простыня. Или саван, что было ближе к делу. Только лысая голова, обращенная лицом вниз, торчала наружу из этого кокона. Голова имела «нездоровый» желто-серый цвет. Впрочем, покойнику цвет подходил как нельзя лучше.

Вовчик попинал труп носком своего дорогого и высококачественного ботинка. Это было все равно что пинать ком стекловаты. Тогда он наклонился и перевернул мертвеца на спину. Тот весил не больше, чем мамаша Ида. Череп явно пострадал при ударе, и лицо выглядело слегка перекошенным. Впечатление асимметрии усиливалось из-за застывшей на нем ухмылки. Но и при жизни лицо наверняка было отталкивающим – костяная болванка, туго обтянутая кожей, которой явно не хватало, чтобы плотно закрыть рот. Ни с того ни с сего Вовчику вдруг пришло в голову, что мертвец улыбается… благодарно и слегка иронично. Дескать, удружил ты мне, кореш!

Он затруднился бы с первого взгляда определить возраст и даже пол своей случайной жертвы. Из щели безгубого рта выпирали желтые, но большие и здоровые зубы. Белков не было видно под полуприкрытыми пергаментными веками; Вовчик отнес эту особенность на счет слабой освещенности. Приплюснутый нос чем-то напоминал свиной пятак. Бритая голова была разрисована или татуирована на манер карты звездного неба. Вовчик, в число неожиданных и небесполезных талантов которого входило умение ориентироваться по звездам, ясно различал так называемый «зимний треугольник». Он специально приподнял полу плаща, чтобы лучше рассмотреть руки. Те оказались разными, будто крабьи клешни. В скрюченной и недоразвитой левой мертвец сжимал многолезвийный армейский нож, а в большой и жилистой правой – раздавленные песочные часы. Осколки стеклянной колбы впились ему в ладонь, образуя пятна синевы, однако и в этих местах из-под кожи не просочилось ни единой капли крови.

Вовчик огляделся по сторонам. Давным-давно он не оставался наедине с ночной природой. Мир выглядел нетронутым, если не считать шоссе, разрезавшего землю пополам. Звезды сияли холодно и безразлично. Все предметы отбрасывали фиолетовые тени. Даль была беспредельной.

Вовчик впервые увидел все это сквозь призму своей относительной малости и кратковременности. На мгновение закралась дикая мысль, что он – последний Робинзон, только что по неосторожности прикончивший своего последнего Пятницу. Вовчик, который происходил из «благополучной» семьи, был в детстве начитанным мальчиком. Он, как говорится, «подавал надежды».