Читать «Космический десант (сборник)» онлайн - страница 580
Кир Булычев
До назначенного свидания оставалось всего пятнадцать минут.
КАЖДОМУ ЕСТЬ ЧТО ВСПОМНИТЬ
Почти все человеческие трагедии начинаются исподволь, с незаметного пустяка. Именно незаметность первого толчка и делает трагедии столь неожиданными и сокрушительными.
Выступая на квартальном совещании в горисполкоме, Корнелий Удалов почему-то сослался на опыт своей молодости, на творческое горение строителей, возводивших в конце сороковых годов здание универмага. И был доволен тем вниманием, с которым выслушали этот исторический пример слушатели.
После совещания к Удалову подошел товарищ Белосельский и сказал:
– Пора делиться опытом с молодежью.
После чего он подозвал редактора гуслярской районной газеты Малюжкина и добавил:
– Товарищ Малюжкин, не проходите мимо.
– Не пройдем, – ответил Малюжкин.
Уже на следующий день после работы к Удалову домой явился Михаил Стендаль, корреспондент и старый знакомый Корнелия Ивановича. Он присел на край скамейки под сиреневым кустом и некоторое время наблюдал, как Удалов с Грубиным проигрывали в домино соседям по дому – Ложкину и профессору Льву Христофоровичу Минцу.
Корнелий Иванович догадывался о цели визита Стендаля, но, будучи человеком скромным, делал вид, что тот зашел к нему случайно, скажем, занять опарышей для рыбалки.
Когда партия кончилась, Миша с прямотой, свойственной молодости, разрушил эту иллюзию, сказав:
– А я за статьей пришел.
Все насторожились, потому что раньше Удалов никогда статей не писал.
– Может, сам напишешь? – предложил Удалов неуверенно. – Я скажу, что надо, ты в библиотеке старые газеты посмотришь, а?
– Нет, Малюжкин велел, чтобы вы сами, Корнелий Иванович, – возразил Стендаль. – Он получил указание.
Наступила пауза. Удалов глядел в темнеющее летнее небо, по которому плыло зеленое закатное облако, и стеснялся соседей.
– С каких пор, – услышал он ехидный голос старика Ложкина, – наш Корнелий пишет в прессу?
Раньше Ложкин по меньшей мере раз в месяц относил в редакцию гневные письма, посвященные непорядкам в городе, но сейчас делает это реже – годы берут свое. Большинство писем на поверку оказывалось неточным в своей фактической основе, отношения с газетой у Ложкина не сложились, и, естественно, он не хотел, чтобы они складывались у других.
– Да это так… заметка, – ответил Удалов, краснея.
– Неправда! – сказал Стендаль, вытаскивая из кармана большой блокнот, распухший от адресов и интервью. – Корнелий Иванович выступает на наших страницах с большим материалом, посвященным истории строительных организаций Великого Гусляра и героическому труду его молодости.
– Это кто же героически трудился? – спросил Ложкин, который был убежден, что во всем мире лишь ему удалось героически потрудиться.
До этого момента Удалов был убежден, что откажется от написания статьи. Он ведь даже в школе отставал по части сочинений. Но последние слова Ложкина вызвали у него возмущение. И следующий шаг на пути к трагедии выразился во фразе, которая непроизвольно вырвалась у Корнелия Ивановича: