Читать «Гусляр навеки» онлайн - страница 94

Нет, такую женщину полюбить нельзя. Такую женщину можно разлюбить. И следует разлюбить.

– Юлиан! – решилась она. – Юлиан, ты ничего во мне не находишь?

Юлиан встретил ее в коридоре. Вид у него был обыкновенный. Вот уж кого не назовешь красавцем. И ничего, живет – не расстраивается, словно так и надо. Сам говорит: «Полюбите меня черненьким. Беленьким меня любая полюбит».

– Что произошло? – спросил он.

– Приглядись ко мне, – попросила несчастная женщина. – Я ли это?

– Как тебе сказать, – промямлил Зритель. – Все вроде на месте. И глаза твои, и родинка на подбородке.

– И это приятно?

– Странно, – отозвался Юлиан. – Вроде все на месте, но ты немного изменилась.

– К лучшему?

– Не сказал бы.

– Что произошло? – грозно спросила Аня Бермудская. – Как ты это допустил?

– А чего я допустил? – спросил Зритель, мысленно торжествуя.

– Не знаю! – возопила Аня. – Дай мне другое зеркало!

А сама уже бежала в прихожую, где тоже зеркало висит.

Но результат встречи с зеркалом в прихожей, а потом и с зеркальцем из сумочки был удручающе однообразен. Из зеркала на Аню смотрела она же, но весьма некрасивая и даже неприятная.

Аня впала в истерику, а Зритель ей посоветовал:

– Ты сходи к своим подругам, поглядись там, поговори, спроси совета. Они же всю правду тебе скажут!

Удар был рассчитан и жесток. Не было и не могло быть у Ани подруг, а если бы они были, то ничего кроме радости ухудшение облика Ани Бермудской им бы не доставило.

Вечером заплаканная, растрепанная и униженная Аня все же решила выйти на улицу, поглядеться в витрину универмага и в гладь воды пруда у церкви Параскевы Пятницы.

Но что там ночью увидишь!

А Зритель, видя, что изобретение Минца дает себя знать, трудился, бегал по городу, чтобы ни одного необработанного зеркала в Гусляре не осталось.

Ночью Аня изменила свое отношение к Зрителю, потому что поняла, что при такой личной трагедии во всем мире остался лишь один мужчина, способный ее верно любить и платить за ее забавы: Юлиан К. Зритель.

Через три дня умиротворенный Зритель сам пришел к профессору Минцу за второй порцией снадобья и с тремястами долларами в кармане.

– Ну как? – встретил его Минц.

Там сидели Минц с Грубиным, и для Саши Грубина Зритель поведал о своей победе над спесивой красоткой.

– Лев Христофорович мне сказал, что его средство изменяет отражательную способность зеркала при встрече с ним женского взгляда. Что, кстати, доказывает различие между женским и мужским взглядами. Мы, как учит Минц, требуем от своего отражения различных свойств. Женщина – красоты, а мужчина – ума и решительности. Вы меня понимаете? – Тут Зритель отвесил элегантный поклон в адрес Льва Христофоровича, хоть ему и мешало тугое пузо. И вел он себя, как неофит, то есть новообращенный, в храме Юноны или Цереры. – Моя возлюбленная привыкла к тому, что зеркало ей говорит: «Ты на свете всех прекрасней и милее». А тут зеркало ей сказало совсем иное: «Ты не очень привлекательна и совсем не молода». Крушение идеалов! Нельзя же заподозрить зеркало в измене? В сознательном безобразии?