Читать «Гусляр навеки» онлайн - страница 58
Кир Булычев
– Конечно! – закричала девчушка.
– Ни в коем случае! – твердо ответил Удалов, окинув взглядом девичье тело.
– Тогда пускай все остается как есть, – сказала Избушка.
Девчушка бросилась в ноги к Удалову и стала целовать его синие щиколотки.
Избушка сказала:
– Я дом! Я спаситель, целитель и модификатор. Соглашайся, Удалов, может быть, на Земле тебе все же легче будет жить в девичьем теле. Пусть это будет моим последним благодеянием.
– Лучше, – сказала девчушка, проявив завидную мудрость, – цапля в руках, чем воробей в небе.
Через шестнадцать часов из космической Избушки вышли те же два человека, что вошли в нее. Только внутри миловидной девчушки заключался Корнелий Иванович Удалов. А внутри голубого ящероподобного варанелеца – девчушка из посольства. Они попрощались у стойки космопорта. Каждый полетел в свою сторону.
Эта история имеет продолжение. Даже два. Оба драматические, но я оставляю возможность домыслить их воображению читателя.
Представьте себе, как Удалов в образе девушки входит к себе домой и говорит супруге Ксении: «А вот и я!»
И представьте себе, как космический корабль выгружает пассажирку в порту ее родной столицы, а у трапа идет сражение с применением стрелкового атомного оружия... Потому что девушка эта оказывается ни больше ни меньше как принцем Сказаль-Василием, законным претендентом на престол, которого много лет назад, превратив в земного ребеночка, тайком вывезли с планеты враги и заговорщики...
А теперь принц Сказаль-Василий с лазерной шпагой в руке ведет своих сторонников на штурм дворца...
А Удалов прячется в туалете, чтобы Ксения его (то есть ее) не пришибла скалкой.
Такова жизнь...
ТУФЛИ ИЗ КОЖИ ИГУАНОДОНА
1. Время калечит
– Время не только лечит, но и калечит, – произнес Корнелий Иванович Удалов, пенсионер городского значения, глядя на подломившуюся ножку массивного стола во дворе дома № 16 по Пушкинской улице города Великий Гусляр.
Более полувека на памяти Корнелия Ивановича за этим столом сражались в домино жильцы дома. Стол казался вечным, как советская власть. Он только оседал под грузом лет.
И вот ножка подломилась.
А ведь давно уже не собираются за столом любители домино. Здесь пьют пиво. А ножка подломилась. Будто в знак протеста.
Вот в такой обстановке начинается третье тысячелетие.
Шел июнь, птиц стало меньше, а воробьев больше. Постаревший Удалов стоял посреди двора и не знал, куда ему деваться.
Обеда не намечалось, потому что Ксении позвонила Ираида из Гордома, которая по совместительству заведовала культурой, и вызвала ее с какой-то целью. Удалову не сказали, какая такая цель, его забыли, как старика Фирса.