Читать «Усилия любви» онлайн - страница 2

Кофе поднялся над туркой рыжим горбом, и Басманный разлил его в чашки. Прострел жадно схватил чашку и принялся мять ее пальцами. Басманный не мог оторвать взгляд от пальцев гостя. Чашке было двести лет, и никто прежде не старался ее раздавить.

– Кем же вам приходится Таисия? – спросил Басманный, надеясь отвлечь Прострела от уничтожения чашки. – Она заболела?

– Она совершенно здорова, – возмутился Прострел. – С чего вы решили, что она больна?

– Тогда объясните мне.

– Я не могу без нее жить. У меня арфа валится из рук.

– Я думал, что арфы на подставках, – сказал Басманный.

– Не понимайте меня буквально, – обиделся Прострел. – Мы знакомы с Таисией три года. Она была на моем концерте. Женщина редкой профессии. Специалист по хондритам. Представляете? Нас влекло друг к другу. Мы собирались соединиться. Если бы не обстоятельства. Я не спал всю ночь. Это нервы!

– Может быть, – сказал Басманный. Ему очень хотелось, чтобы гость поскорее ушел и оставил его в покое.

– Я послал ей письмо, что должен еще раз обо всем подумать. Брачный союз – это серьезный шаг. Вы со мной согласны?

– Согласен.

– Но она не стала ждать.

– Пошлите ей телеграмму, что раскаялись.

– Дело в том… – Вдруг в глазах Прострела начали зреть слезы, скапливаться блестящим валиком на нижнем веке. – Это уже было. Шесть раз. Как минимум. Я говорю вам об этом как мужчина мужчине. Я бы на ее месте не поверил мне. Я ненадежен.

– Так зачем вам на Титан? Вы же снова передумаете.

– Нет, – ответил Прострел. – Она всегда прощала меня. А теперь сказала, что улетает на Плутон. А там Степанян.

– Ну и хорошо. Она ждала три года…

– Я решил, – сказал Прострел.

Он сделал усилие, красные пятна выступили на щеках, чашка, которой было двести лет, разлетелась, кофе брызнул между пальцев на шкуру белого медведя на полу, на светлую обшивку кресла.

– Я не спал ночь, – сказал Прострел, не обращая внимания на бесчинства, которые он натворил.

– Этой чашке было двести лет, – сказал Басманный.

– Как вам не стыдно думать о чашке! – Слезы сорвались с нижнего века, покатились по щекам. – Вы бессердечный человек, Басманный. Я не буду вас жалеть.

– Не надо меня жалеть, – мрачно сказал Басманный. Он собрал осколки чашки и понес их на кухню. Когда он вернулся, в руках Прострела была уже вторая чашка. И он уже начал мять ее в пальцах.

Басманный сказал:

– А ну-ка, отдайте мне чашку.

Прострел чашку вернул, проворчав:

– При чем тут чашка? Я вам завтра достану таких двадцать. Я лечу на Титан и там ей все скажу. Уступите мне свое место.

– Это от меня не зависит.

– А если бы зависело?

– Я бы вас близко к Титану не подпустил.

– Тогда я готов уйти на Титан пешком.

– Это выход, – сказал Басманный. – Я не возражаю.

– Вы смеете шутить!

– Я надеюсь, что ваша Таисия будет счастлива со Степаняном.

– Нет! Я понял, что люблю только ее. Почему вы считаете, что арфист – это не человек? Почему арфист не имеет права полететь на Титан?

– Через год, – сказал Басманный, отхлебывая кофе и разглядывая пятна на шкуре и на обивке кресла. – Арфистов мы будем отправлять через год, когда полеты на Титан станут обычны.