Читать «Флиртаника всерьез» онлайн - страница 165

Балкон Галинкиного номера выходил на океан. Она сидела на этом балконе, смотрела на набегающие волны и не знала, что ей делать со всем этим – что ей делать теперь с собою.

Конечно, надо было просто взять себя в руки и жить дальше. Такое усилие было ей знакомо, она не раз его совершала – после Колькиной травмы, после того как прекратились ее поездки… Она совершала такое усилие, не задумываясь о его смысле, сознание его правильности лежало в самой основе ее существа как залог ее жизнеспособности. Но теперь ей не нужна была не только жизнеспособность – глядя на бьющийся о темный берег океан, Галинка думала, что ей не нужна и сама ее жизнь.

Если бы она узнала, что такие мысли возникают в голове у юной, не отягощенной жизненным опытом девочки – хоть у Мишели, хоть даже и у несравнимой с Мишелью Надьки, – она сказала бы: да, в полудетские годы жизнь может показаться немилой из-за того, что в ней отсутствует вот этот и только этот мужчина. Просто неопытность не дает осознать, что жизнь-то переменчива, что, если не будет в ней этого мужчины, то будет другой, и этот другой покажется ничуть не хуже… Все это Галинка знала точно, потому что приобрела свое знание как раз вместе с жизненным опытом.

Но весь ее жизненный опыт не имел для нее теперь никакого значения.

Она не могла больше смотреть на океан, в котором ей так глупо хотелось утопиться, и, резко поднявшись, ушла с балкона.

«В ресторан пойду, – решила она. – В конце концов, у меня тоже… здоровая физиология. Есть хочу!»

Галинка спустилась вниз, на самое дно журчащей водою чаши, и направилась туда, откуда доносился вечерний людской гул. Чтобы попасть в ресторан, ей пришлось пройти вдоль длинной черной стены. Стена поблескивала, как уголь, но была все же не угольной: ее словно взорвал изнутри поток лавы. Странный, ни на что не похожий, но, несомненно, рукотворный барельеф придавал этому черному взрыву мрачное и сильное очарование. В стену хотелось войти, как в океан, раствориться в ней, навсегда исчезнуть…

«Да что ж за наказание такое! – Галинка чуть не заплакала. – Маленькая ты, что ли, или Мишка безмозглая? Что, свет на нем клином сошелся?»

У входа в ресторан сидела девушка в белом платье и перебирала струны стройной арфы. Музыка лилась так же естественно, как журчала вода по стенам этого необычного отеля.

«Надо проспект взять у портье, – равнодушно подумала Галинка. – Хороший отель, надо будет про него написать».

С таким же равнодушием она отметила, что в отеле хороша не только вода и музыка, но и кухня, что публика здесь европейская, что нет ни одного соотечественника, как, впрочем, и на всем этом острове… Она писала путеводители и статьи давно, но никогда у нее не было ощущения, что она пишет их не для себя, а для совершенно посторонних людей. Они ведь и получались у нее не такие, как у всех, ее путеводители и статьи, именно потому, что она писала их для себя. Это ей были прежде интересны береговые линии, экзотические растения, наряды дам, улыбки кавалеров, искусство поваров… А теперь она даже не жалела о том, что все это не будет ей интересно уже никогда.