Читать «Идеальная мишень» онлайн - страница 15
Чингиз Акифович Абдуллаев
По-моему, нужно быть законченным эгоистом, чтобы так ломать жизнь женщины.
— А по-моему, ты просто ничего не понимаешь в жизни, — рассердился старик, — она тебя по-настоящему любит. Я знаю все твои комплексы. Это из-за Натали?..
Натали погибла в Вене восемь лет назад. Но и теперь воспоминание о ней неизменно вызывало боль. Дронго помрачнел.
— Из-за нее тоже, — сказал он, — вы позвонили, чтобы провести сеанс душевной терапии?
— Нет. Я позвонил по делу. К тебе хотят приехать, скажем так, солидные люди. У них к тебе важное дело. А над моим предложением ты все-таки подумай.
— Какое дело, — не понял Дронго, — и что значит солидные люди?
— Они тебе сами все объяснят. Приедут от меня, сегодня вечером. Если тебя заинтересует — соглашайся. Итак, сегодня в семь вечера. Предварительно еще позвонят.
— Понятно. Ваши бывшие коллеги?
— Не совсем. По другому ведомству.
— Хорошо.
— И учти, они готовы оплатить все твои расходы.
— Надеюсь, — хмыкнул Дронго, — неужели они будут платить мне еще и гонорар?
— Не думаю. Но расходы оплатят. Ты ведь все равно сидишь дома и киснешь. А здесь очень интересный поворот. В общем, сам беседуй и решай.
— Договорились. — Он провел рукой по лицу и с неудовольствием отметил, что сегодня так и не успел побриться. Посмотрел на часы. — Жду их ровно в семь, — сказал он на прощание.
Все случилось именно так, как сказал Владимир Владимирович. В половине седьмого ему позвонили. Передали привет от старика и подтвердили, что через полчаса у него будет гость. Ровно в семь в квартиру позвонили. Дронго пошел открывать дверь. На пороге стоял крепкий широкоплечий человек лет пятидесяти.
Коротко остриженные волосы, массивные очки, удлиненное лицо, чуть срезанный подбородок, нос с небольшой горбинкой, умные темные глаза. Рукопожатие было достаточно сильным.
— Романенко, — представился он, — Всеволод Борисович Романенко.
— Очень приятно. — Дронго повесил пальто гостя на вешалке в прихожей, и они прошли в гостиную.
— Что-нибудь будете пить? — спросил Дронго.
— Меня предупреждали, что вы любите чай, — улыбнулся Романенко.
— В таком случае идемте на кухню, — улыбнулся в ответ хозяин, — там удобнее попить чайку.
Он обратил внимание, когда они проходили в кухню, что Романенко прихрамывает на левую ногу. Усевшись за столик, гость с интересом огляделся.
Дронго оборудовал свою квартиру не по принципу моды, а по принципу удобства.
Поэтому его жилище было своеобразной визитной карточкой вкусов самого хозяина.
Рядом с электрическим чайником стояло несколько коробок чая, большая банка кофе. Немецкие ножи покоились в изящной деревянной коробке. Разноцветные ложки и вилки, привезенные из Англии, помещались в висячей подставке. Дронго указал Романенко на стул и включил чайник, усаживаясь напротив гостя.
Романенко ему нравился. В нем ощущался крепкий стержень, внутренняя сила, основанная на чувстве уверенности в собственной правоте. У него были умные и честные глаза человека, словам которого можно доверять. В последние годы это становилось редкостью. Умные все чаще превращались в циников и проходимцев. Дронго был достаточно проницателен, чтобы отличить глаза умного прохвоста от глаз честного человека. Честный, вынужденный порой даже идти на сделку с совестью, стыдился своего поступка, в его взгляде мелькало некое сожаление от содеянного. Взгляд того, кто потерял совесть, светился только торжеством — вот, мол, как мне удалось провести всех вас, вот как я устроился в этой жизни. Романенко был из числа изрядно поредевшего племени чиновников, живущих по законам совести.