Читать «Взлет и Падение Короля-Дракона» онлайн - страница 181

Мул не мог говорить, пока он творил свое солнечное зклинание. Он дал говорить за него своим рукам, сжимая их в кулаки до тех пор, пока трехцветное пламя не стало раскаленным белым копьем, прижавшим к стене человека с смуглой кожей.

Хаману закрыл глаза. Тысяча лет испарилась, как будто ее и не было. Он опять был человеком, опять находился в клетке из ребер мекилота, и опять Мирон из Йорама глядел на него огненными глазами, а из глаз лилось пламя, но теперь он мог ударить в ответ. Солнца за его спиной, тень у его ног, они оба в его распоряжении. Все, что он должен сделать — открыть глаза, и его мучитель станет горсткой пепла.

И Хаману открыл глаза, но вместо того, чтобы произнести одно из мириада уничтожающих заклинаний, роившихся в его памяти, протянул руку к испепеляющему солнечному заклинанию Ркарда и обхватил его пальцами. Белый огонь мгновенно сожрал его иллюзию. Для того, чтобы сохранить кулак на том месте, где он должен был находиться, Хаману сложил свои деформированные и тонкие, похожие на веретено ноги под собой. Он сгорбил плечи и изогнул шею. Могучее усилие, и кровавая сила солнца стала пленником в кулаке Короля-Льва.

Хаману сжал посильнее. Боль была страшной, но он преодолел ее и…и нашел то, что искал там, где меньше всего этого ожидал.

Заклинания волшебства, формулы магии, которые открыл, усовешенствовал и передал всему Атхасу Раджаат задолго до того, как он решил очистить мир, должны были быть подготовлены, прежде чем произнесены. Чем-то надо было пожертвовать, прежде чем волшебство могло сдержать свое обещание. Перед любым волшебником, от самого строгого сохранителя из Союза Масок до последнего Доблестного Воина Раджаата, стояла дилемма — даже для самых простых заклинаний — чем пожертвовать, что уничтожить?

Сохранители прилагали все усилия, чтобы ограничиться немногими каплями жизненной силы из многих источников, главным образом растений, не уничтожая ни один из них; осквернителям было все равно. Те, кто могли, использовали обсидиан, чтобы подкрепить свои заклинания жизненной сущностью как животных, так и растений. Доблестные Воины могли запасать в себе энергию мертвых. Мало кто — Хаману, Садира и народ тени — использовали в заклинаниях солнечный свет, преобразовывая высшую сущность всей жизни в тень.

Черная Линза усиливала заклинания, но ни один волшебник — включая Хаману и Садиру — не мог использовать ее так, как Ркард использовал Черную Линзу против Раджаата: сначала сфокусировать кровавый солнечный свет внутри Линзы, а потом дать ему выйти наружу, поглощая тень Принесшего-Войну. Но теперь даже Ркард не смог бы повторить свой сверхъественный подвиг: Садира похоронила Черную Линзу и теперь Раджаат безусловно нашел для своей собственной жизненной сущности убежище получше, чем его тень.

Но сжав раскаленное белое копье и заключив солнечное заклинание Ркарда в кулак, Хаману обнаружил, что юный мул является живой линзой, которая может собирать и накапливать солнечную энергию до того, как заклинание будет произнесено. С Ркардом рядом с собой, Хаману мог запечатать кости Раджаата и Темную Линзу внутрь каменного холма или даже горы, размером с Дымящуюся Корону. Он мог противостоять всему, что бы другие оставшиеся Доблестные Воины не бросили на Урик, будь то заклинания, армии живых или армии немертвых. И в первый раз за тысячу лет в голову Хаману пришла шальная мысль, что, может быть, ему удастся даже остановить свою метаморфозу, превращение в дракона.