Читать «Мироходец» онлайн - страница 49

— Если шратты поклоняются Авохиру, то уж лучше я отрекусь от него и буду проклят, но не стану жить под их властью.

Ксанча очень хорошо понимала чувства Ратипа, но ей совсем не понравилось следующее заявление раба:

— Когда твой Урза закончит со мной, я вернусь в Пинкар и пойду в краснополосые. Они правы: шраттов нужно убивать. По-другому нельзя.

— Среди краснополосых есть фирексийцы, — предупредила Ксанча. — Они намного хуже любого шратта.

— Но они мне не враги, особенно если сражаются со шраттами.

— Должно быть, Мишра думал так же про джиксийцев, но все не так просто. Живые не могут доверять им, потому что Фирексия всегда считала живых людей ошибкой.

Рат внимательно посмотрел на нее.

— Мы — живые, ты и я, — продолжала Ксанча, дотрагиваясь до своей руки, — а фирексийцы — нет. Они механизмы, подобные тем, каких Урза использовал в Войне Братьев… хотя не совсем. Их плоть заменяют разными составляющими, главным образом металлом, согласно плану Всевышнего. А вместо крови вливают масло.

Рат прищурился, задумчиво глядя поверх плеча Ксанчи. Урза твердил, что нужно думать и взвешивать, но сам никогда не делал этого. Он либо решал проблему немедленно, либо погружался в болото своих навязчивых идей.

Ксанча заговорила быстро, словно пытаясь стряхнуть с себя неприятные воспоминания:

— Мясо, кровь, плоть — какая разница! Фирексия — твой враг, Рат. Война Братьев стала их первой атакой на Доминарию. Среди краснополосых есть фирексийцы, и ты поступишь намного мудрее, если присоединишься к шраттам.

После этих слов глаза юноши сверкнули яростью. Он в упор взглянул на Ксанчу и произнес тихим, сдавленным голосом:

— Ты говоришь, что почуяла фирексийцев среди краснополосых. Почему же я ни чего не почувствовал? Ты сказала, что живые не могут доверять им, но ведь и Такта и Гарв живые. И в конце концов, ты хочешь, чтобы я представился Мишрой тому, кого ты зовешь Урзой. Что-то здесь не так…

— Ты считаешь, я лгу? — удивилась Ксанча.

— Как бы там ни было, в Медране ты испугалась фирексийцев, а не краснополосых. Возможно, ты говоришь правду, но не всю. И возможно, мы оба из плоти, но, видит Авохир, она у нас разная.

— Во мне тоже течет кровь. — В доказательство Ксанча вытащила из-за голенища нож и уколола палец. Рана получилась глубже, чем она рассчитывала. Выпуклая красная капля повисла, набухла и потекла, оставляя шершавую яркую дорожку, пачкая рукав.

Рат ухмыльнулся:

— Зачем, это было не обязательно, — сказал он, отводя взгляд, а Ксанча подумала, что человек перестает бояться, когда осознает, что есть что-то худшее, чем его страхи.

— Ты же хотел меня убить, — Ксанча держала нож так, чтобы Рат мог его видеть, — хотел сбежать.

Юноша покачал головой:

— Нет. Когда мой отец уехал из Пинкара… он научился убивать скотину и разделывать мясо. А я никогда не мог даже просто смотреть и всегда убегал.

Он весь сжался, а Ксанча убрала нож на место.

— Ты веришь мне? — спросила она и сунула раненый палец в рот.