Читать ««Злой и прелестный чародiй» (Иван Мазепа, Украина)» онлайн - страница 16

Мазепа, в горести притворной,К царю возносит глас покорный.«И знает бог, и видит свет:Он, бедный гетман, двадцать летЦарю служил душою верной;Его щедротою безмернойОсыпан, дивно вознесен...О, как слепа, безумна злоба!..Ему ль теперь у двери гробаНачать учение изменИ потемнять благую славу?Не он ли помощь СтаниславуС негодованьем отказал,Стыдясь, отверг венец Украйны,И договор и письма тайныК царю, по долгу, отослал?Не он ли наущеньям ханаИ цареградского салтанаБыл глух? Усердием горя,С врагами белого царяУмом и саблей рад был спорить,Трудов и жизни не жалел,И ныне злобный недруг смелЕго седины опозорить!И кто же? Искра, Кочубей!Так долго быв его друзьями!..»И с кровожадными слезами,В холодной дерзости своей,Их казни требует злодей...

Это Пушкин. А вот что пишет Костомаров о дальнейших событиях.

«14 июля, рано утром, при многочисленном собрании казаков и малороссийского народа, Кочубею и Искре отрубили головы. Тела их лежали напоказ народу, пока не окончилась обедня, а потом были положены в гробы и отвезены в Киев. Там похоронили их июля 17, во дворе Печерского монастыря, близ трапезной церкви. Жену Кочубея несколько времени держали под строгим караулом; после казни мужа она была отпущена».

Позднее на гробовом камне высекли надпись:

Поскольку нам смерть повелела молчати,Сей камень о нас должен людям вещати:За верность к монарху и преданность нашуСтраданья и смерти испили мы чашу...

Но надпись появится потом. Пока же Петр был глубоко убежден в верности Мазепы и думал, что совершил строгое, но вполне справедливое дело, предавши казни доносчиков, покушавшихся оклеветать перед царем его верного и испытанного слугу.

Ну что ж, вскоре настало в его голове просветление!

Грозы не чуя между тем,Неужасаемый ничем,Мазепа козни продолжает.С ним полномощный езуитМятеж народный учреждаетИ шаткой трон ему сулит.Во тьме ночной они как ворыВедут свои переговоры,Измену ценят меж собой,Слагают цифр универсалов,Торгуют царской головой,Торгуют клятвами вассалов.Какой-то нищий во дворецНеведомо отколе ходит,И Орлик, гетманов делец,Его приводит и выводит.Повсюду тайно сеют ядЕго подосланные слуги:Там на Дону казачьи кругиОни с Булавиным мутят;Там будят диких орд отвагу;Там за порогами ДнепраСтращают буйную ватагуСамодержавием Петра.Мазепа всюду взор кидаетИ письма шлет из края в край:Угрозой хитрой подымаетОн на Москву Бахчисарай.Король ему в Варшаве внемлет,В стенах Очакова паша,Во стане Карл и царь.Не дремлетЕго коварная душа;Он, думой думу развивая,Верней готовит свой удар;В нем не слабеет воля злая,Неутомим преступный жар.

Получив индульгенцию от царя, Мазепа перестал стесняться. Тем более что, на его взгляд, дни Петра как императора были уже сочтены. Над Европой взошла звезда шведского короля Карла XII, непобедимого полководца. После того как он разбил русских под Нарвой, Мазепа избрал себе нового хозяина – Карла. Одновременно он известил польского короля Станислава Лещинского, что готов служить ему, готов передать левобережные украинские земли под власть Польши. На самом же деле Мазепа мечтал о самостийной Украине... которой он самостийно правил бы. Сначала служа Карлу и Лещинскому. Он намеревался их позднее стравить, пока же, следуя принципу Юлия Цезаря «Divide et impera» («Разделяй и властвуй»), старался изо всех сил, чтобы поссорить Украину с Россией.