Читать «Здравствуй, земля героев!» онлайн - страница 13
Влад Силин
– Танечка, – приказал Север, – немедленно за эскулапом!
– Я не могу! Я должна…
Глаза охранницы закрылись. Кавайцы народ выносливый – они способны на многое такое, что другим людям покажется чудом. Однако регенерировать не умеют.
– Я не могу, – пробормотала Танечка. – Ириней, мне нельзя… я же охраняю! Господин Бат…
Узник сунул руку в кипящую плазменную струю. Заголосили сирены контрольных систем.
– Господин Ириней! Что случилось?
Из-за кулис выглянула высокая, очаровательно нескладная девушка в розовом. Огромные глаза, крохотный кукольный нос, торчащие черные косички – если бы не они, их обладательницу и Танечку можно было счесть близняшками.
– Лисенок, дуй за эскулапом! Одна нога здесь, другая там. Танечке плохо.
– Что с ней?!
– Она забыла ключ от моей камеры. Теперь ее жжет совесть.
Кавайка сделала круглые глаза. В день сорокалетия она вспомнит свои детские приключения и ужаснется: какой глупой она была! Но сейчас ничто не вызывает у Лисенка сомнений. Да и у Танечки тоже.
– Ириней, я плохая? – всхлипнула Танечка. – Я плохо тебя стерегу?
– Ты прекрасно меня стережешь. Видишь: мне не удалось убежать.
Ириней с грустью смотрел на каваек. За те неполные полтора месяца, что он провел в «Цирке Макабр», в его голове родились десятки планов бегства. Ни один не удалось воплотить в жизнь. Кавайки везучи; всякий раз они допускали одну из своих милых оплошностей, после чего все шло кувырком.
– А Джиакомо? Вдруг он узнает?!
– Не узнает, – покачал головой узник. – Его голова занята другим.
И правда, Джиакомо Бата волновало другое. До Дня Всех Жизней остались считаные недели, а число конкурентов при дворе его величества оставалось чудовищным. По напряженности интриг Версаль оставлял далеко позади и Лигу Доминионов, и хеадбол, и Подиум Модели Человека. Повара, комедианты, декламаторы стихов и торговцы компьютерными играми – все они сражались за внимание Людовика XI Многоживущего и его сына.
Речитативом прогремели шаги. В зал влетел Марио Пьяче, один из четырех постоянных актеров «Макабра». Парню было не больше двадцати пяти, но перенесенные геном-трансформации, казалось, вытравили из него все человеческое. Когда-то он считался красавцем, но после встройки актерского импланта перестал следить за мимикой. Выражения лица актера менялись лишь во время игры – и менялись виртуозно, надо признать. Кто бы из последователей Станиславского не отдал душу за его умение плакать и смеяться в нужный момент! Все же остальное время губы и глаза парня двигались вразнобой, как бог на душу положит.
– Вас! Всех! – выкрикнул Пьяче. Левая половина лица его расплылась в улыбке, в то время как правая злобно скалилась, вращая глазом. – К Джиакомо! Будет это… слово забыл. Большой диагноз?..
– Смотр? – хором воскликнули кавайки.
– Да, смотр. Собрались эти… забыл…
– Король с сыном?!
– …и советник по этой… еще бактериологическая бывает…
– Культуре, – подсказал Ириней. – А скажи, дружочек, кто еще из комедиантов присутствует?
– Господин Мак-Лоун и госпожа Волопегея. – Пьяче зажмурился и высунул язык.
