Читать «Небо сингулярности» онлайн - страница 220

После Фестиваля прошло девять месяцев, лето ушло в холодные и дождливые глубины осени, солнце спряталось, и зима сковала землю ледяной хваткой. Мартин много вечеров проводил, копаясь в куче металла, которую насобирал за лето, скармливая его кусочки маленькому фабрикатору в подвале, приобретая навыки в изготовлении инструментов с помощью примитивного механического оборудования. Алмазные изложницы, электродуговая печь, станочек с числовым программным управлением – эти устройства он получил из фабрикатора и с их помощью производил предметы, понятные окрестным хуторянам и лавочникам.

Пока Мартин занимался этой работой, Рашель вела хозяйство, занималась едой и одеждой, покупала рекламное место в листке Рубинштейна и держала ушки на макушке, не идет ли беда. Они жили как муж и жена, на назойливое любопытство отвечали непроницаемым взглядом и пожатием плеч, означающим «не ваше дело». Жизнь была проста, ресурсы и уют ограничивались как тем, что было доступно, так и необходимостью не вызывать подозрений. Хотя зима начинала покусывать, установленные Мартином теплоизолирующие пена и насосы поддерживали нормальную температуру так хорошо, что один из наиболее смелых соседей завел себе нежелательную привычку шляться около лавки.

Как-то морозным утром Мартин проснулся с головной болью и сухостью во рту. Секунду он не мог сообразить, где находится: открыв глаза, он уставился на запыленную белую занавеску. Кто-то рядом с ним заворочался и что-то сонно пробормотал.

Как я сюда попал? Это не моя лавка… не моя жизнь.

Чувство отчуждения было невероятно глубоким. Память возвращалась, вливалась обратно, как наводнение, затопляющее пыльные равнины. Мартин перевернулся и протянул руку, обнял спящую Рашель, прижал ее плечи к своей груди. Далекие эмиттеры пищали у него в затылке: все сторожки стояли на местах. Рашель завозилась, пробуждаясь, зевнула.

– Проснулась? – тихо спросил он.

– Ага. Слушай, который час? – Она заморгала на утренний свет.

Мартин глянул на растрепанные волосы, вспухшие спросонья глаза и ощутил, как его заполняет нежность.

– Уже рассвело. Тут чертовски холодно. Прости… – Он быстро обнял ее, потом вылез из-под полога, в простывшую спальню. Мороз расписал окна узорами. Стараясь не наступать на ледяные половицы, он нашарил войлочные тапочки, вытащил из-под кровати горшок и присел. Потом, натянув остывшее за ночь пальто, спустился в погреб проверить угольную печь, которая все еще тлела, и термоэлектрический элемент, дающий энергию для станочка. Набрать воды, вскипятить, и вскоре они с Рашель будут пить кофе – чудесная роскошь, и плевать, что это эрзац, продукция корнукопии. Может быть, через неделю-другую геотермальная скважина даст больше тепла, а пока любая температура выше точки замерзания была победой над суровой зимой степей.

Рашель уже встала, половицы скрипели под ее шагами. Она зевала, натягивая рубашку и юбки. Он старался раскочегарить печь. Руки мерзли, и он потирал их, восстанавливая кровообращение.