Читать «Километры саванов» онлайн - страница 16

– А при чем здесь его сестра?

– Э-э-э... Нет, ничего. Ничего.

Я настаивал, и в конце концов он признался, правда с оговорками и экивоками, что она нимфоманка и мифоманка. Впрочем, для меня это не было новостью.

– Иначе говоря, у нее есть все чувства, кроме одного – чувства правды.

– Точно, – хмыкнул он. – Забавно, что вы это сказали. Не забуду этого выражения. Ладно. Заметьте, она порядочная баба, но... Для почтенной репутации дома Ливебергов ее заскоки более опасны, чем мои, но она – его сестра. С ней он не может быть слишком строг, во избежание скандала, тогда как со мной... Так вот, я бы предпочел, чтобы он не слышал, что я...

– У меня нет ни малейшего повода сообщать ему о ваших проказах. Ни ему, ни... его сестре.

Я подчеркнул последнюю часть фразы. Может, он с ней спал? Он не моргнул и глазом.

– Тем лучше, – произнес он. – Спасибо.

Он протянул мне руку, и мы распрощались. Я продолжал идти своей дорогой. Направление – бар на открытом воздухе газеты "Франс-Суар". На улице Реомюра я задержался, чтобы поглядеть на фотографии, выставленные в витринах газеты "Паризьен либере". Я любовался рожей привратника, который только что получил приз почетной метлы, титул самого любезного дворника столицы, когда за моей спиной, вслед за скрежетом тормозов, какой-то тип выкрикнул одно из тех словечек, которые не принято произносить в почтенном обществе. Красный от ярости пешеход стандартного образца разъяснял водителю, что он думает о его манере вождения. Водитель находился за рулем "плимута" и чуть было не раздавил пешехода. Он выглядел взвинченным, но не отвечал на выпады. Господин Рене Левиберг, немногословный по природе, видимо, истратил на меня запас крепких выражений. Но в конце концов обе стороны дали задний ход, да и автомобильные гудки со всех сторон набирали силу, так что пешеход плюнул, и Рене Левиберг покатил дальше.

Немного не доходя здания, которое по заказу Леона Байби было построено для газеты "Энтрансижан" на месте старого Двора Чудес, и где сегодня, помимо других изданий и типографий, нашли приют также "Франс-Суар", "Франтирер" и "Сумерки", я вновь увидел тачку моего миллионера, припаркованную у небольшого сквера. Я как раз входил в холл Национального общества парижских издательств (НОПИ), когда Левиберг вышел из помещения, отведенного для приема частных объявлений. Мы почти следовали друг за другом. Не обратив на меня ни малейшего внимания, он вышел на улицу. Со своей стороны, я поднялся в редакцию "Сумерек" в надежде, что мой кореш, известный журналист Марк Кове, пригласит меня с ним пообедать, но Кове – из тех людей, которые подобные намерения чуют за версту. К тому же, он готовил репортаж в отдаленном пригороде. Я вошел в лифт, направляясь к бару на восьмом этаже, и устроился с аперитивом на залитой солнцем площадке, откуда виден весь Париж. После 1944 года немало мелкотравчатых Растиньяков приходило сюда помечтать. Замечтался и я. Стоило это недорого.