Читать «Полное собрание сочинений. Том 06» онлайн - страница 7

Четвёртая ошибка, допущенная Троцким, состоит в том, что он противопоставил молодёжь кадрам нашей партии, что он бросил голословное обвинение в перерождении наших кадров. Троцкий поставил нашу партию на одну доску с партией социал-демократов в Германии, сослался на примеры о том, как некоторые ученики Маркса, старые социал-демократы, перерождались, и он сделал из этого вывод, что перед такой же опасностью перерождения стоят наши партийные кадры. Следовало бы, собственно, посмеяться над тем, как один из членов ЦК, вчера еще боровшийся с большевизмом рука об руку с оппортунистами и меньшевиками, как он теперь, на седьмом году существования Советской власти, пытается хотя бы и в предположительной форме утверждать, что кадры нашей партии, родившиеся, выросшие и окрепшие в борьбе с меньшевизмом и оппортунизмом, что будто бы эти кадры стоят перед перерождением. Следовало бы, повторяю, над такой попыткой посмеяться. Но так как это утверждение высказано не в обычное время, а во время дискуссии, и так как мы здесь имеем дело с некоторым противопоставлением кадров, могущих переродиться, молодёжи, которая свободна якобы от такой опасности или почти свободна, то это предположение, по существу своему смешное и несерьёзное, может приобрести и уже приобрело известное практическое значение. Вот почему я думаю, что мы на этом вопросе должны остановиться.

Говорят иногда, что стариков надо уважать, так как они дольше жили, чем молодые, больше знают и лучше укажут. Я, товарищи, должен сказать, что этот взгляд совершенно неправилен. Не всякого старика надо уважать, и не всякий опыт нам важен. Какой опыт — в этом всё дело. В германской социал-демократии имеются свои кадры, очень опытные: Шейдеман, Носке, Вельс и др., кадры в высшей степени опытные, съевшие собаку на борьбе... Но на борьбе с чем? На борьбе с кем? Какой опыт — в этом всё дело. Там кадры выросли в борьбе с революционностью, в борьбе не за диктатуру пролетариата, а против диктатуры пролетариата. Это громадный опыт, но этот опыт есть опыт отрицательный. Громить этот опыт, товарищи, разрушать его и изгонять таких стариков молодежь обязана. Там, в германской социал-демократии, где молодежь свободна от опыта борьбы с революционностью, там эта молодежь ближе к революционности или ближе к марксизму, чем старые кадры, которые обременены опытом борьбы с революционным духом пролетариата, которые обременены опытом борьбы за оппортунизм против революционизма. Этакие кадры громить надо, и все наши симпатии должны быть на стороне той молодежи, которая, повторяю, свободна от этого опыта по борьбе с революционностью и которая ввиду этого тем легче усваивает новые приемы и новые методы борьбы за диктатуру пролетариата против оппортунизма. Там, в Германии, эта постановка вопроса мне понятна. Если бы Троцкий говорил о социал-демократии Германии и о кадрах такой партии, я бы двумя руками подписался под его заявлением. Но у нас ведь идет дело о другой партии — о партии коммунистической, о партии большевиков, кадры которой родились в борьбе с оппортунизмом, которые окрепли в борьбе с оппортунизмом, которые выросли, взяли власть в борьбе с империализмом, в борьбе со всякими оппортунистическими прихвостнями империализма. Разве не ясно, что мы имеем тут дело с принципиальной разницей? Как можно ставить на одну доску кадры, выросшие в борьбе за революционность, кадры, проведшие борьбу за революционность, кадры, пришедшие к власти в боях с империализмом, кадры, потрясающие основы мирового империализма, как можно эти кадры, если говорить по совести, не кривя душой, — как можно эти кадры ставить на одну доску с такими кадрами, как германская социал-демократия, которая якшалась раньше с Вильгельмом против рабочего класса и якшается теперь с Сектом, которая окрепла и сложилась в боях с революционным духом пролетариата, — как можно эти принципиально разнородные кадры ставить на одну доску, как можно их спутывать? Разве трудно понять, что пропасть между этими кадрами непроходимая? Разве трудно понять, что эта грубая передержка, это грубое смешение, допущенные Троцким, рассчитаны на подрыв авторитета наших революционных кадров, ядра нашей партии? Разве не ясно, что эта передержка могла лишь разжечь страсти и обострить внутрипартийную борьбу?