Читать «Гинекологическая проза» онлайн - страница 96

При этом в процессе общения с многочисленными своими знакомыми у Маши отнюдь не сложилось впечатления, что кто-то из них так уж бедствует. Наоборот. Все были страшно деловые, все где-то работали, в основном что-то кому-то продавали, через одного у всех пищали пейджеры или – того круче – мобильные телефоны. В разговорах часто мелькали деньги, пренебрежительно так: «Ну, слушай, это и стоило-то совсем немного, подумаешь, штука баксов». Маше все время казалось, что она чего-то не понимает. Для них с Сашей штука баксов – по-человечески тысяча долларов – были очень даже существенной суммой.

При этом даже лучшая подруга Лелька как-то бросила Маше в разговоре:

– Ну конечно, для тебя не существует этих проблем, ты же у нас богатая иностранка.

Услышь она это от кого другого, она бы и внимания не обратила. Но Лелька… За все годы отсутствия Маша, кроме родителей, поддерживала связь только с ней, писала обо всех своих заморочках, о нетопленых квартирах, о том, как никогда не известно, подпишет Сашка следующий контракт или нет и где это все будет…

Лелька все это время работала в коммерческом банке, который из крошечного дорос за пять лет до финансового гиганта, а Лелька дослужилась до должности старшего (или главного?) менеджера кредитного (или учетного?) отдела, получала, по Машиным прикидкам, больше Саши раза в полтора, и еще муж у нее работал, и детей не было, и вот поди же… «Богатая иностранка».

Лельке Маша ничего тогда не ответила, но переживала потом целый вечер и не смогла придумать лучшего объяснения, что Лельке, скорее всего, досадно, что у нее детей нет, а у Маши уже второй, а дети в этой стране теперь считаются роскошью. Хотя Лелька-то могла бы, кажется, позволить себе все, что угодно, а если жалко фигурой рисковать, то тут, что называется, кто ж тебе доктор.

Впрочем, сказала себе наконец Маша, может, ничего такого Лелька и не имела в виду, а просто ты со своей беременностью, как дура с писаной торбой, окончательно помутилась мозгами, вот и выдумываешь, что было и чего не было. А фигура у Лельки действительно классная, ничего не скажешь… Тут Маша мрачно подумала, что и у нее когда-то была ничуть не хуже, и даже лучше – ноги красивее, а теперь, конечно, после вторых-то родов, ничего не соберешь. На этих мыслях ребенок забрыкался особенно яростно, продирая дырку в боку, и думать о чем-либо связном стало невозможно.

Время шло, снега таяли, пузо росло… Его уже почти невозможно было спрятать под верхней одеждой, а тут еще начало мая выдалось исключительно жарким. Маша, оставшись без маскировочных курток и широких свитеров, перебрала все свои летние платья, выбирая побольше и посвободней, что могла, распустила в талии, и все равно беременный живот гордо реял надо всем. «Ну и черт с ним, – решила Маша, – все равно скоро у Кольки занятия в школе кончатся, уедем на дачу, а там я буду вообще голая ходить, пусть тело дышит».