Читать «Гинекологическая проза» онлайн - страница 41

Когда в сентябре она снова встретилась с врачом (записываться на прием каждый раз приходилось недели за две, очереди в Центре были будь здоров), та, после очередного осмотра, нарисовала Ирочке широкую программу дальнейших действий.

– Данные ультразвука никаких отклонений не дали, нужно будет сделать рентгенографическое исследование, затем гидротубацию, если ничего не найдем, будем делать лапароскопию. Попутно нужно будет гормональный фон проверить, массаж маточный поделать, так что, Ирина Николаевна, мужайтесь, будем бороться.

И если пока для Ирочки все эти слова значили не более, чем набор медицинских терминов, то за следующие три с лишним года она детально познакомилась с каждым из вышеназванных понятий. Теперь воспоминания о моральных страданиях по поводу первого ультразвука вызывали у нее тихую улыбку. Унизительно ей тогда было, горя она не знала, вот что.

То, что страдания, помимо моральных, могут быть чисто физическими, Ирочка постигла в полной мере во время лечения. Лапароскопия оказалась на практике введением внутрь световода через разрез на животе – вполне операция, хоть и под местным наркозом. Страшно и больно, и шовчики потом ноют. А маточный массаж, хоть за операцию и не считался, был жуткой сам по себе процедурой, когда в тебя, в самое сокровенное твое нутро вторгаются чуждые жесткие руки, и мнут тебя, и растягивают, и невозможно сдерживать крик, тут даже понимание того, что это все для твоей же пользы, не спасает. После этого разные мероприятия вроде гидротубации или чего другого кажутся просто развлечением, хотя и они малоприятны, а о стеснительности и прочих сантиментах забываешь напрочь. Да и само по себе нахождение в больнице (а Ирочке, естественно, приходилось периодически проводить там от недели до месяца) не способствует развитию в человеке чрезмерной стыдливости.

За время выполнения намеченной программы лечения Ирочка узнала многое не только о медицине. Она научилась лежать в больнице, где среди таких же несчастных она стала членом нерушимого женского братства. Не радостного сообщества молодых матерей, но братства женщин, лишенных по разным причинам этого такого естественного и такого необходимого счастья. Она не встречала до сих пор нигде такой искренней теплоты и бескорыстной готовности помочь, как здесь, в серых больничных палатах, среди женщин различных кругов и судеб, сведенных случайным образом в узких стенах. Невзирая на, а может быть, именно благодаря тому, что, по выходе из этих стен, встречаться им больше не приходилось, женщины здесь были предельно открыты друг другу, делясь с соседками по палате самым сокровенным, и получая столь же искренний отклик в ответ.