Читать «Корни гор, кн.1: Железная голова» онлайн - страница 177

Когда Далла наконец появилась, Гельд несказанно обрадовался, точно увидев солнце в сером тумане зимней скуки. Далла обошлась с ним милостиво и даже ласково. Ее острые глаза внимательно изучали его лицо, но не могли найти и следа тех черных замыслов, которые ему приписывал Кар. Но проверить не помешало бы, и в душе Далла была даже рада, что ее сварливый управитель подал неплохую мысль. Должна же и от него быть какая-то польза!

До вечера Далла и Гельд сидели в доме среди челяди, дружелюбно болтали, а меж тем зорко наблюдали друг за другом. Гельд прикидывал, не пришло ли время опять мимоходом заговорить о делах: о красном шелке, о золоченых застежках, о резном гребне со спинкой в виде корабельного борта и двумя штевнями-драконами на концах. Гребень очень понравился Далле, но вопрос о цене она обошла молчанием. Пора бы решиться. Спешить пока некуда, но ведь надо грести, если хочешь, чтобы корабль двигался вперед.

О железе Гельд не собирался упоминать. Он ведь ничего о нем не знает, совсем ничего. Это Далла знает, чем она может расплатиться за шелк и гребни. Пусть сама и предлагает. Пусть думает. А он думает лишь о том, чтобы позабавить хозяев. Утром он изрядно повеселил женщин рассказом о той троллихе, что не могла жить без мужчин и ворожбой заманивала к себе пастухов с отдаленных пастбищ. Но для вдовы конунга требовалось что-нибудь более пристойное и возвышенное: например, о повелительнице свартальвов, которую ее злая свекровь прокляла и заставила жить среди людей.

– «Я происхожу из незнатного рода свартальвов, однако наш конунг полюбил меня и взял в жены против воли своих родичей, – рассказывала кюна Свартсвана. – Тогда его мать разгневалась и прокляла меня, сказав, что счастье наше будет недолгим, а встречи – редкими. Лишь раз в год, в ночь Середины Зимы, позволено мне было навещать Свартальвхейм, видеть мужа и детей. С тех пор я стала рабыней земного мира и мне всегда сопутствовало зло. Каждый год в ночь Середины Зимы по моей вине погибал человек, потому что я надевала на него уздечку и ездила на нем под землю. Моя свекровь-колдунья хотела, чтобы люди узнали обо всем и убили меня как ведьму. Лишь очень отважный и сильный человек, который осмелился бы последовать за мной в Свартальвхейм и сумел вернуться живым, мог бы освободить меня от чар…»

Гельд говорил, слова привычно и легко бежали с языка, а в душе шевелились воспоминания; мысленно он видел вокруг себя совсем другой дом и других людей. В Аскефьорде, в Висячей Скале, он тоже рассказывал эту сагу. Тогда Эренгерда сидела напротив него среди женщин, слушала, изредка поглядывая ему в глаза, без улыбки, серьезно, и ему казалось, она понимает его тайную мысль. Он ведь тоже оказался для нее недостаточно знатен, но думал освободить ее из плена собственной родовой гордости. Может, еще не все потеряно…

Но при этом барландец смотрел на Даллу, и взгляд его был так многозначителен, что последняя собака, и та поняла бы, «чего он может от нее хотеть». В нем опять поселились два человека: один внутри, другой снаружи, и Гельд сам удивлялся, как легко и гладко они в нем уживаются. А совесть его не мучила: он знал, что Далла и сама когда-то позволяла себе использовать притворную любовь как средство достижения совсем других целей.