Читать «Транквилиум» онлайн - страница 325

А ведь именно любовь побудила его поднять меч на брата – на побратима – и затеять эту дикую будто бы и гнусную внутреннюю свару. Равно как и то, что происходит – пусть гораздо тише и спокойнее – в Мерриленде, наша трагедия – лишь видимость оной. Мы слишком хорошо жили, чтобы желать лучшего, а это – проквашивает жизнь. О нашей культурной нищете мы с вами уже говорили, и подробно, повторяться не хочу. Нам нужны сильные страсти, нужны подлинные сюжеты в жизни – и вот они появляются понемногу. Если за это требуется заплатить безопасностью и удобствами – что ж, надо платить. Иначе мы либо вновь окажемся в наигустейшей культурной зависимости от Старого мира, либо – если связь не восстановится, как тут кое-кто вещает – нас ждет медленная, но обязательная деградация. Впрочем, это мы тоже обсуждали…

Прав ли Глеб Бор.? Не знаю, не берусь судить. Достоевский писал о невозможности Царствия Божия, основанного на слезинке ребенка – но как быть тогда с избиением младенцев? Получается, христианство – неправедно?

Так соскучился по общению с Вами, что не могу остановиться, а надобно: еще два моих постоянных адресата ждут ответов и обижаются, наверное, а на дворе четвертый час утра.

Берегите себя. Вы нужны и мне, и науке.

Ваш А. Крылов.

23.IV.99. Павловск.

P.S. Встретил сегодня князя Голицына. По-прежнему с черным цветком в петлице: не может забыть Ксению. Ездил в прошлом году в Ньюхоуп, искал ее могилу – не нашел. Рассказал много интересного. Осенью ему пятьдесят, обещал прислать приглашение. Вам кланялся."

ФИНАЛ

ЖЕМЧУЖНОЕ МОРЕ

Вам же, о земные существа, дозволено угадывать как бы во сне чутким воображением ваше начало и истинную цель бытия…

Боэций

Был тот томный предвечерний час длинного еще дня, когда солнце повисает на полпути к земле, когда затихает ветер, сглаживаются волны и успокаиваются души. Сентябрь…

В вышине кругами ходили два морских орла-рыболова. Полет их казался медленным, словно воздух был плотен, как вода.

Билли бросил весла и откинулся на спину. С отвычки горели ладони. Мачта качалась над ним медленно, будто принадлежала не пустой скорлупке, а солидному уважаемому судну. Потом она заплясала и накренилась. Билли, не вставая, запрокинул голову и, прищурясь против солнца, посмотрел на Алину. Она вся была цвета старой медной монеты. Два белых шарфа, связанных особым образом, перечеркивали тело дважды пополам.

Придерживаясь за мачту, она осторожно нагнулась над бортом.

– Какая же тут глубина? – спросила она.

Билли перегнулся через другой борт. Черепица крыш краснела совсем близко…

– Поплаваем? – Алина поставила ногу на борт.

– Давай.

Билли натянул полумаску, зацепил ступнею ласты – и перевалился в воду, не вставая. Погружаясь, закрепил ласты ремешками, изогнулся – и пошел в глубину вертикально.

Было странно и жутко парить над улицей, между рядами темных окон…

Рыхлый ил уже заполнил тротуары. Водоросли вились, как когда-то плющ. Билли развернулся и пошел вверх, к сверкающей поверхности.