Читать «Осада Азова» онлайн - страница 156

– Они писали, а мы, как послы турецкие и татарские, должны при всех неприятных и неудобных словах доставить тебе их ответ, – спокойно и смело сказал Чохом-ага. – Так всегда было принято, так будет принято и впредь. И напрасно главнокомандующий расточает на пас свой пыл и гнев. Мы исполняли твою волю. И если ты, Гуссейн-паша, хочешь получить от донских казаков другой ответ, сходи сам в город Азов или пошли к ним более достойных, чем мы. Зачем ты так злобно и так незаслуженно изодрал платье своему лучшему военачальнику? Так поступать с подчиненными старший не может и не должен…

– Ты смеешь так говорить со мною? – в бешенстве завизжал Гуссейн. – Я изгоню тебя вон не только из войска – из Крыма изгоню! Длинный язык!

– Не уходи! – вмешался Бегадыр Гирей. – Если, Гуссейн, ты его прогонишь, то мы уйдем из твоего шатра все: Сафат Гирей, Курт-ага, Чохом-ага и я. Мы подчиняемся только султану. И султан нас так не лаял. Я – крымский хан! Они мне подчиняются. Я их могу лаять, но не ты, заносчивый паша Гуссейн!

Гуссейн еще больше распалился. Он стал ругать крымского хана самыми последними словами, обзывал его всячески, говорил, что он, Бегадыр Гирей, нерадиво служил султану раньше и нерадиво служит теперь, что он плохо промышлял под Азовом и не знает, с кем ему быть в дружбе, с русским царем или с турецким султаном.

На это Бегадыр Гирей отвечал резко, достойно, гордо и предупреждал турецкого главнокомандующего, что если он и впредь будет так говорить с ним, то он сейчас же снимет все свое конное войско и вернется в Крым.

Гуссейн-паша не унимался. Он бегал по шатру, словно бешеный, и хрипло выкрикивал ругательства. Потом он выхватил письмо из рук Эвлии Челеби и рыча, как зверь, разорвал его зубами.

С большим трудом не так-то скоро спокойному адми­ралу Пиали-паше удалось примирить главнокомандующего с Бегадыр Гиреем, и тогда во всех турецких, татарских, кавказских и других войсках все зашевелилось, задвигалось.

Снова затрубили трубы, забили тулумбасы, загрохотали барабаны. Всю ночь передвигались и строились войска.

Турецкая армия готовилась к штурму.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Эта ночь в крепости была трудной. От заката до восхода солнца атаманы и казаки, казачьи женки, дети сделали столько военных приготовлений, сколько не успели бы сделать в другое время за целый месяц. Они прорыли семь тайных подземных выходов в стан врага, построили в центре города четвертый подземный городок, где могли укрыться от артиллерийского огня женщины, дети, старики и раненые воины, отрыли двенадцать глубоких колодцев, разделали все говяжьи туши, засолили мясо и сложили его в бочки. Запорожцы, калужане, москвичи и устюжане наковали горы холодного оружия: кинжалов, сабель, зубчаток, раздвигающихся ножей, копий, ошейников с ост­рыми шипами. За одну только ночь словно чудом воздвиглись возле крепостных стен и домов каменные и деревянные навесы – укрытия.

Донские атаманы вели дело обороны, не зная отдыха, дружно, смело, размашисто. Они ободряли защитников Азова-города теплым словом, лаской, иной раз веселой и задиристой шуткой.