Читать «Азов» онлайн - страница 41

Григорий Ильич Мирошниченко

– Церковушку? Я похлопочу, – ласково пообещала, Марфа.

– И попа нам надо бы. Службу служить нам некому, – сказал Левка. – Попов у нас много, да все они беглые и нерадивые к богу, только пьют да гуляют.

– И дьякона пришлем вам вскоре, – сказала Марфа.

– И стихарей у нас нет на Дону, – сказал Афонька.

– И стихари пришлем. Стихари Филарет Никитич пожалует вам из своей церковной казны…

Пока казаки вели беседу с Марфой Ивановной, служки принесли угощение. Расставили чаши и налили в них мальвазию.

– Ныне, – говорила Марфа важно, – предстоит нам венчать царя Михайла.

– И то, знать, важное дело, матушка, – деловито заметил Афонька.

– Да где ж ноне невест хороших найдешь?

Левка поднял чашу, взглянул на Марфу и молча поставил чашу на стол.

– Царя женить, матушка? – спросил он робко.

– Царя, – медленно ответила Марфа.

– Венчать, стало быть, матушка? – полюбопытство­вал Афонька.

– Венчать. Как же без венчанья? – испытующе глянула Марфа в недоуменные глаза Афоньки.

– Ну, коль на царство повенчали, то и с невестой повенчать надо, – сказал Левка. – Невеста-то у вас давно найдена. Невеста складная, сказывали нам.

Марфа еще глубже и проницательнее заглянула в Левкины глаза. Левке от ее пристального взгляда не по себе стало, словно иглой кольнули. Левка завертелся на лавке и нехотя выпил чашу с мальвазией. Марфа осторожно проговорила:

– Да вот беда! Невесты у царя Михайла еще нету!

«Эге! – подумал Левка. – Не сплоховать бы. Крутит что-то…» И, приободрившись, улыбнулся.

– Да мы, царица-матушка, – сказал он, – достанем царю женку. Добудем ее, саблей добудем. Хоть в Царьграде, хоть в Трапезонде, – добудем! А нет, так в Азове. Там раскрасавицы такие!.. Ты прикажи-ка только, и мы ее достанем, матушка царица. А еще лучше – казачку с Дона привезем!

– Чужих земель невест не надобно. Чужие не годят­ся. Вот женка ж была у вашего крамольного атаманишки, Ивашки Заруцкого. А нешто она женка? Лжедимитрию женой была! Второму Лжедимитрию наскоро женою стала. Заруцкий уже третьим подобрал Маринку Мнишек, дочку воеводы Сандомирского, от которой зло Московскому государству учинилося… А Заруцкий Ивашка, блудный сын, крест целовал царю в Москве. Забыв же свое крестное целованье, из-под Москвы побежал и пришел на Коломну, пристал к прежним ворам и разбойникам.

– Да Заруцкий же вор! – со злостью сказал Афонька Борода. – А Маринка – сука! Не попрекай нас, матушка! На Дону немало голов полегло наших из-за Маринки.

Марфа, скользнув своим жестким взглядом по упрямым глазам Афоньки, уклончиво сказала:

– Не попрекаю вас, гости мои. Маринка – сатана! Тьфу, тьфу, тьфу! Ах, господи! Помилуй нас, грешных!.. Государство должно быть навеки нерушимо. И свадьбы должны быть нерушимы.

«Ох, – думал Левка, – очи старой Марфы не глядят еще в могилу, а заглядывают куда-то далеко, ищут чего-то. Ой, баба! Хитра да умна».

Марфа продолжала:

– Аль то была жена у Димитрия Шуйского, дочь Малюты Скуратова! Ядом, сатана, стравила наследника престола, Михаила Васильевича Скопина-Шуйского. Да где стравила? На крестинном пиру у князя Воротынского. Съела царя кума крестовая. А другая дочь Малюты Скуратова, Мария, женой Бориса Годунова была: ту люди Василия Шуйского сгубили. Сквитали зло: сына Годунова, Федора, тож сгубили… Да и кто знает, лютейшего врага нашего, Бориса Годунова, не Шуйские ли отравили? Заклятый враг наш Годунов искал опоры для себя в других государствах и все сватал свою дочку Ксению, да бог ему того не дал…