Читать «Животная пища» онлайн - страница 67

Судья задал ей несколько простых вопросов: как ее зовут, сколько ей лет, где она живет и знает ли, что такое «говорить правду». На последний вопрос девочка ответила короткой, но впечатляющей речью о том, как это важно – всегда говорить правду и ничего, кроме правды. Лонгстаф наблюдал за дочерью с растущей уверенностью и улыбкой на губах. Даже самый недоверчивый человек восхитится ее восторженной невинностью. Отвечая, она то и дело посматривала на клетку, и все в зале видели сияние любви в этом детском взгляде. И так легко было представить жар углей в камине, крылатую кошечку на ковре, а рядом – семилетнее дитя в немигающем умилении, что вся сцена казалась им священно-неприкосновенной, и никто не смел нарушить ее грубым вмешательством. Ну конечно, кошка принадлежит только ей! И кошку любят! А Лонгстаф, разумеется, ни в чем не виновен!

– Что ж, тогда ответь, – сказал судья, жалея, что не может на этом закончить допрос, – Киска – мальчик или девочка?

Ребенок смутился и стал искать ответа в глазах отца, который ничем не мог помочь. Лонгстаф словно прикованный вжался в сиденье. Ему неудержимо хотелось вскочить на ноги и спасти свою отважную дочь.

– Но это… это же Киска! – наконец, проговорила та. Бормотание зрителей стало громче, и в нем уже не слышалось былой нежности.

– Значит, Киска… – сказал судья таким мягким тоном, как если бы говорил сквозь вату. – Довольно странное имя для кошки, не правда ли? А есть у нее кличка? Например, Томас, Ричард или Гарольд?

Из толпы раздались сдавленные смешки, и Лонгстаф стал озираться по сторонам в поисках виновников. При иных обстоятельствах он уже раскроил бы им головы. Чтобы успокоиться, Джон обеими руками вцепился в лавку.

– Так как ее зовут? – повторил судья, однако нежность в его голосе сменилась иронией. Подбородок девочки задрожал, она заморгала и, казалось, была на грани детского безумия. Все, кто был в зале, хотели остановить слушание, однако их не покидало любопытство, ведь девочка готовилась отвечать, а ее ответ решил бы все дело.

– Томас!!! – закричала она и рассмеялась в лицо судье. Вся публика рассмеялась следом, а двое или трое даже захлопали в ладоши, но им тут же велели прекратить.

Под восторженные взгляды ребенка вывели за дверь. Лонгстаф, которого за несколько минут одолевали самые разные чувства, даже толком не понял, что сказала дочь, однако смеялся вместе со всеми.

Затем вызвали вторую девочку, не такую бойкую, как первая, – она побелела и задрожала, войдя в зал. Когда судья заговорил, бедняжка почти ничего не слышала, только дергала головой: все увиденное так ее пугало, что она сразу отводила глаза.

Через несколько минут стало ясно: в зале суда кого-то пытают. Несмотря на то что мать еще не давала показаний, ее пригласили внутрь. Оставив одну дочь на коленях судебного писаря, Флора обняла вторую и сделала все возможное, чтобы успокоить малышку перед огромной аудиторией. Когда ее предупредили, что она ни в коем случае не должна подсказывать, допрос продолжился. Спрашивали то же самое, но малышка отвечала медленно, едва слышно, хотя и правильно. Теперь всей публике не терпелось услышать ответ на единственный вопрос. Когда пришел его черед, судья повторил все слово в слово и даже изобразил интонацию, с которой обращался к предыдущей свидетельнице.