Читать «Тигренок на привязи» онлайн - страница 3

Мне приходилось знавать величие и ничтожество, роскошь и нищету. Я не знаю имен тех, кому обязан рождением. Когда слабым и голодным был вышвырнут я в этот мир, стран и языков нынешних в те времена и в помине не было, а уж о племени моем и говорить не приходится. Многих породил я, многие стали сопричастны семье радением внуков моих и правнуков, много было нас, но все, кто уцелел, - собрались здесь.

Откуда я пришел - не помню. Единственно, что сохранилось в моей памяти - невыносимо яркое двойное солнце, каменные своды над улицами, ослепительные полосы света, бьющие из высоких узких щелей, чьи-то ласковые руки и негромкий голос, убаюкивающий меня, больного урода; но заснуть невозможно из-за невыносимого голода, который не покидает меня ни на миг, разрастается и достигает предела; за пределом же - опустошенные тела, невнятное понимание того, что сделал что-то очень плохое, мерзкое, а потом сужающийся круг суровых лиц, перст, указующий вниз, каменные плиты рассыпаются, исчезают у меня под ногами; я падаю, падение длится вечность, как во сне…

Но с тех пор я не знаю сна.

Помню, как иссыхали реки, а морские берега меняли очертания. Помню, как прекрасные города обращались в пепел, а кости великих правителей истлевали среди отбросов. Помню, как одержимые безумием народы покидали родные пределы, дабы исчезнуть без следа. Помню, как поклонялись ведомым и неведомым богам, но и боги исчезли почти все. Помню бесчисленное множество лиц и имен. Но я не помню, как звали ту, что качала мою колыбель.

***

Скоро все кончится. Это я заманил вестника и убил его. Послание же, адресованное Гроссмейстеру, попало мне в руки. Генерал-губернатор фон Пален, приватной встречи с которым я добился с превеликим трудом, долго отказывался верить тому, что их комплот с наследником престола раскрыт. Мальтийская бумага, в которой находились все имена заговорщиков, убедила его. Когда же я показал ему свое обличье и поведал тайну семейства, ужасу и отвращению фон Палена не было предела. Он сразу согласился на мое предложение. Сейчас уже, наверное, замкнули смертоносное оцепление вокруг замка. По моему сигналу солдаты войдут и возьмут нас всех на посеребренные багинеты. Этой же ночью придет конец Гроссмейстеру, хоть в планах заговорщиков поначалу было лишь заставить его подписать отречение. Но время королей-вампиров закончилось. Я шепнул фон Палену несколько слов, и надо было видеть его глаза! Уходя, я услышал, как он приказал немедленно вызвать к нему Николая Зубова.

Я выхожу в галерею и иду вдоль сухого кустарника к флигелю. Останавливаюсь у летней беседки. Шесть высоких колонн венчает белая чаша купола. Слабость в ногах заставляет присесть на скамью.

Недавно я снова начал видеть сны. Во сне меня преследовал огненный вихрь, из которого доносился голос. Изо дня в день голос становился все громче, а невнятные слова зазвучали разборчиво, но ужасен был смысл их. Тот, кто вещал из огня, требовал от меня искупления, обещая за это покой и прощение. Порой я мог разглядеть грозный лик, глаза, опаляющие, как два солнца, - они преследовали меня даже в часы бодрствования. И когда я вопрошал, что же мне делать, ответ всегда был один и тот же. В страхе просыпался я - казалось, тесные стены моего ложа сжимаются со всех сторон, дабы выдавить из моего бренного тела всю отравленную проклятием кровь.