Читать «Пять моих собак» онлайн - страница 21

– Не можем мы заниматься благотворительностью по отношению… по отношению к животным в такое время!

Мне пришлось посторониться: Андрейка бережно, на ладонях, уже вносил крошечного уродца, а за ним, высоко поднимая лапки, словно боясь наследить, кралась Муха.

– Мама, мамочка, хоть на один денёк! – зашептал Андрейка. – Куда же их гнать? Там ведь дождь со снегом. Я положу его в папин ящик от инструментов… Вот эту тряпку ещё…

Одной рукой придерживая щенка, Андрейка торопливо рылся в шкафу, стоявшем в передней.

Через десять минут ящик от инструментов перекочевал к нам в комнату, и Муха, старательно утоптав тряпку, легла, пристроив возле себя щенка. Он зачавкал, засосал, а я подумала: «Уж не ему ли сберегала Муха сухарь?.. Куда там, вряд ли и кусать может, зубов, наверно, ещё нету…» И погасила коптилку.

Зубы у щенка уже были. Об этом мне сообщил Андрейка, когда я проснулась после беспокойной ночи. Кстати, эта ночь оказалась много спокойнее других: не было ни воя сирен, ни дальней стрельбы зениток…

Разумеется, оба незваные гостя поселились у нас прочно. Щенка Андрей назвал Мазепкой – у него мордашка была в чёрных пятнах, словно вымазанная гуталином. Он был очень забавен: толстенький, белопузый, он так приятно пах горьковатым материнским молоком…

Были ли у Мухи ещё щенки или только этот, единственный? Как она притащила его к нашему дому? Где бросила остальных? На эти вопросы мы и не искали ответа: некогда было, не до того. Но Муха прижилась у нас надолго. И даже стала нашей спасительницей.

Хая Львовна сначала пришла в ужас оттого, что у нас снова собака.

– Себя не жалеете, виданное ли дело! Мало вам забот?

Но вскоре и она стала посматривать на Муху с уважением, принося ей поесть всё, что могла, вплоть до селёдочных хвостов.

Дело в том, что на наш старенький деревянный дом обрушилось полчище крыс. Откуда они взялись – неизвестно. Но недаром Муха в день своего первого прихода, словно предчувствуя крысиное нашествие, так тщательно обнюхивала плинтусы и щели в полу!

Мы с Хаей Львовной обратились в санитарную станцию. Пришли две древние старушки, принесли крысиного яду. Его сунули в дырку за кухонной плитой, но крысы не переводились.

Это было настоящим бедствием.

В подъезде, например, поселилась старая седая крыса, которая никого, кроме Мухи, не боялась. На людей она спокойно посматривала со ступеньки и шипела, как жаба раскрывая рот. Если к нам случалось зайти кому-нибудь из знакомых, прежде всего стучали в окно:

– Выпустите, пожалуйста, Муху! Опять эта страшная крыса дежурит…

По ночам в нашей комнате крысы устраивали под полом непонятную возню: грохали чем-то, громко пищали, точно дрались, и с топотом носились из угла в угол. Мы с Андрейкой просто спать не могли! А бедная Хая Львовна ложилась в постель с палкой: услышит крысиную драку, давай стучать о ножку кровати…

Муха, наверно, по своей породе была отличным крысоловом. Как только где-нибудь во дворе или в соседней квартире позовут:

– Мушка, крыса!.. – она стремглав выскакивала из своего ящика, наступив на сладко спящего Мазепку, и мчалась на зов.