Читать «Истоки. Книга вторая» онлайн - страница 242

Брехня Вениамина на время отвлекла Юрия от тяжелых забот.

– А вот в Голландии даже старухи на коньках вкалывают. Иная бабуся так подорвет, за юбкой снежная пыль трубой. За хлебом, на свиданку – на коньках. Говорят, даже грудные катаются, но я не верю – вражеская пропаганда.

Хлынул дождь. Водосточная труба захлебывалась. Хлестала из нее мутная брага с птичьими перьями.

Прячась от дождя под навесом буфета, Веня говорил с редчайшим таинством:

– Сват Юра, до чего же было трогательное прощание наших солдат с населением Кореи. Обнимались, пили сакэ. Корабль уже дал третий гудок, густой, как голос нашего командарма генерала Чоборцова. А я и мои дружки никак не можем завершить прощание с корейцами. Матросы втащат нас на корабль, а мы снова к своим друзьям и подругам! Тогда спустили моряки на стенку стрелу с сеткой, покидали нас с десяток в сетку: майна! Перенесли на корабль, а стащить с сетки не могут – уж очень понравилось нам. Моряки ударили из брандспойта! Смыло нас, как раков. Ползаем по палубе. Вот это дружба, Юрий Денисович!

Юрий одобрял рассказ снисходительной улыбкой. Дождь смочил голову, лоб, черную кожаную повязку на левом глазу.

Марфа вспомнила, как в тридцать девятом Юрий велел замазать его портрет в парке. Директор замазал, а глаза так и дерзили из-под краски. Поглядела сейчас Марфа на Юрия сбоку и долго после этого ополаскивала лицо холодной водой, черпая ее прямо из таза, где таял лед.

У ларька и нашел Юрия Александр.

– Юрас, ты пойдешь поглядеть, как задышала твоя старушка печь? – спросил Александр.

– Обязательно. С Веней пойдем, – сказал Юрий.

На шихтовом дворе ждали очереди на переплавку разбитые танки, пушки, минометы. Автогены голубым кинжальным пламенем рассекали их на куски.

В гардеробной сыновья встретили Дениса. Сняв свой форсистый костюм, он из старого стертого баула, с которым много лет ходил на работу, доставал робу.

– Отрыбачился, – сказал он. – Так и министру Савве написал. Захочется ему вяленой воблы – пусть сам приезжает и ловит.

Вся израненная, в заплатах и швах, старая мартеновская печь гудела сильно и домовито в рабочем напряжении. И когда пришла пора спускать сталь, Денис вместе с Юрием пробил пикой летку. Пламя высветлило изрешеченную осколками крышу, исклеванные пулями стены. Но Денису казалось, что не стервенела тут, в цехах, рукопашная, когда в кромешной темноте били друг друга чем попало, душили, резали, а была эта живущая печь, пламя стекающей в ковш стали, были его веселая молодость, его любовь, дети, товарищи.

А когда вышли после смены наружу, небо грозно бушевало, кидало ядра грома на землю. Тяжелый ливневый дождь пенил ручьи даже на песке. Потом радуга соединила два берега, столь несхожих между собой, – гористый правый и степной левый. Был вечер будто летний и будто осенний. Вишарник засветился теплой красно-желтой листвой по склону.