Читать «Зверь с той стороны» онлайн - страница 225

И тут мне стало совестно. Ах, до чего мне стало совестно!

Какого рожна, страдал я, меня потянуло пугать проезжих? Ведь это же пошло. Пошло и мелко. Мачизм. Глупая напыщенная показуха. Я — щенок, задирающий лапку на поверженных противников. Если быть беспристрастным, то ведь и не мной даже поверженных. Не мной. Тем, что мне было дано. Так неужели только для этого пылали в напалме люди, превращённые в "лейденские банки"? Получал увечья и горел Тараканов? Страдала Милочка? Наконец, Гойда, Демон, безымянные «игвы», расстрелянные мною быстро и хладнокровно, умерли только для этого? Распятые «люциферитами» бомжи и наркоманы? А запуганный до смерти двухмиллионный Императрицын?

Неужели всё — только для этого?!!

Мне люто захотелось отхлестать себя по щекам.

— Мила, — сказал я негромко. — Помоги мне, Мила. Как сейчас скажешь, так и будет. Я о предложении Штольца. Может, в самом деле стоит принять его?

Она не ответила. Лицо её стало чуть-чуть растерянным, а ещё задумчивым и немного грустным, словно на иконе. Она изо всех сил, как-то очень уж быстро прильнула ко мне и опустила лицо. Всхлипнула?…

— Люблю тебя, — сказал я, и это было правдой. — Люблю.

ЭПИЛОГ

Дневник Антона Басарыги. 21 июня, суббота.

Нынче рыбачили. Хариусов. ("Харюзьев", по-здешнему.) На искусственную мушку. Нахлыст, господа, есть благородная потеха истинных джентльменов. Это вам не донки. Не кружки, понимаете, не жерлицы. Это даже не спиннинг. Нахлыст, господа, это в первую очередь ритуал. Нуждается в антураже соответствующем. Реки лучше всего подходят неброженые, ледяные, дикие, с перекатами, омутами и стремнинами. Места, где те реки текут, годятся лишь нехоженые. Медвежьи углы. О снастях вообще разговор отдельный. Между прочим, лучшие нахлыстовые мушки получаются из пёрышек с шеи петуха и волосков — внимание! — с лобка любимой женщины. За такими хариусы, простите, харюзья выстраиваются в очередь. До драки дело, случается, доходит. О как!

В свете такого знания не хочется даже думать, из чего могут быть связаны наиболее уловистые Ольгины мухи.

Добирались долго. Не раз буксовали на последних лесных километрах, сползали юзом по выступающим поперёк звериной тропы (что была нам дорогой) склизким корням, а в одном месте так и вовсе толкали тестеву «Ниву» плечом. Я, разумеется, потянул при этом жилу на ноге. Про грязь, которая не смогла миновать моей физиономии, и упоминать бессмысленно.

С нахлыстом у меня тесной дружбы никогда не получалось. Снасть тонкая, требует навыков. Глазомера там, пластики и согласованности движений эт сетера. Мне вручили поплавочную удочку и червей. Выбрав заводь поспокойнее, я устроился на по-васнецовски живописной коряге, забросил наживку и приготовился ждать поклёвки царь-рыбы. Утру нос родственникам-снобам, самонадеянно мечтал я. Выволоку форель на полпуда.