Читать «Переменная звезда» онлайн - страница 150

И это, стыдно признаться, почти все, черт бы меня побрал, что можно рассказать о наших с ней отношениях. Этот поцелуй, пожалуй, был их апогеем.

Если бы моя жизнь была пьесой, Робин стала бы в ней главной героиней, живой, волнующей, источником нескольких судьбоносных прозрений. Она должна была бы произнести хотя бы одну или две строчки, которые начали бы преследовать меня к третьему акту. К сожалению, некому было написать для нее эту роль, а импровизировать она не мастерица. На сцене она была живой и волнующей. За кулисами она обычно занималась тем, что размышляла над тем, как бы ей стать живой и волнующей в следующий раз, когда она поднимется на сцену.

Получается, будто я хочу сказать, что она более зациклена на себе, чем я, но это было бы нечестно и несправедливо. С полной откровенностью могу заявить, что главная привлекательность Робин для меня состояла в том, что она являлась женской особью с температурой тела в тридцать шесть градусов и была не против моего общества в социальном плане. Конечно, тогда я не определял свои чувства таким образом, но, рассматривая их ретроспективно, я вижу, что самой главной из пережитых мной тогда эмоций было, пожалуй, чувство облегчения из-за того, что я наконец смог отказаться от услуг доктора Эми.

У нас с Робин не получилось даже романтической встречи. Она подошла ко мне после того, как я отыграл в "Роге изобилия", и спросила, как называется пьеса, которую мы только что исполнили вместе с Кэти. Пьеса называлась "Очерчивая кривую" – дуэт для сопрано-саксофона и клавишных, написанный композитором из двадцать первого века Колином Макдональдом. Я спросил Робин, не даст ли она мне свой адрес электронной почты, чтобы я смог послать ей оригинальные записи Макдональда, и послал, а через пару дней у нас завязалась необычайно оживленная переписка, и в конце концов мы договорились о свидании. Вот, собственно, и все.

Герб говорит, что отношения, которые начинаются без хорошего анекдота, не имеют будущего. Возможно, он прав. Мы с Джинни встретились в книжном магазине кампуса в первую же неделю занятий. Она спросила, не одолжу ли я ей обогреватель. Скука смертная. И по смотрите, чем все обернулось.

В день нашего первого свидания с Робин наш выбор был един: мы вместе отправились в сим-комнату. И насчет выбора виртуалки особых споров у нас не возникло – мы решили рассказать друг другу о нашем прошлом. Я показал Робин типичные картины жизни на Ганимеде, кое-какие места и виды деятельности, которые когда-то были важны для меня. Она провела меня по дорогим для нее местам на Колесе, одной из малых планет системы О'Нила, где она родилась. На мой взгляд, это было довольно глупое сообщество – странная помесь мистики и аскетизма. Жители этой планеты исповедуют принцип антропогенности, живут коммунами и принимают энтеогены, но никто из них не додумается не начистить до блеска то, что нужно начистить, или не поставить какую-то вещь на место. Я свое мнение не высказал, а Робин ни словом не обмолвилась о том, что Ганимед произвел на нее впечатление слишком материалистичного и сентиментального мира. Уровень нашей искренности нисколько не повысился.