Читать «Переменная звезда» онлайн - страница 106

– Значит, ты кое-что соображаешь в том, что там и как. В смысле – что где, за чем присматривают постоянно, а за чем – не так уж часто.

Забрезжил свет в конце тоннеля.

– А зачем вам это нужно?

– У нас есть кое-что такое, что надо бы вырастить. Так, чтобы не докучать Зогу, – без всяких там бумажек и формальностей, – вставил Ричи.

– И нам кажется, что умный малый вроде тебя смог бы это провернуть.

Я зажмурился. У меня закружилась голова, словно я был пьян. Но стоило мне открыть глаза – и голова у меня резко перестала кружиться.

– О каком растении мы говорим?

– Да так… Просто цветочки, – ответил Жюль.

– Угу, цветуёчки, – добавил Ричи. – Полевые.

– Садовые, – поправил его Жюль и свирепо на него зыркнул.

– Ну ладно, ладно, – раздраженно отозвался Ричи. – Но сначала-то они в поле росли.

Мы с Жюлем снова переглянулись. Он сделал порядочный глоток и утер губы тыльной стороной ладони.

– Ричи, – негромко и внятно проговорил я, – о каком именно растении речь?

Жюль кивнул. Кажется, он хотел мне сказать: "Да-да, вот так с ним и надо разговаривать". Ричи нахмурился.

– Слушай, если ты надо мной тут хихикать собрался – только из-за того, что я одиннадцатый класс не закончил, то ты имей…

Я перевел взгляд на Жюля.

– Почему бы вам не сказать, какие цветы вы имеете в виду?

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Маки – понятно?

Я сделал глубокий вдох, но оказалось, что в легких у меня еще осталось место, и я вдохнул еще глубже.

– Убирайтесь из моей каюты, иначе я позову охранников, – сказал я громко, выпустив большую часть воздуха, после чего выдохнул то, что осталось.

Жюль не дрогнул. Он даже глазом не моргнул. А Ричи вскочил со стула, как боксер из своего угла перед началом раунда, и стал что-то выкрикивать…

…А потом случилось очень много всякого-разного и настолько быстро, что я ничего не понял…

…А потом я увидел охранника, у которого на форменной куртке краснела чья-то кровь. Он мягко, но крепко держал меня за руку выше локтя – симпатичный парень, улыбчивый такой. Он поднес к моим губам специальное устройство, с помощью которого приводят в чувство. Я был совсем не против, но только после того, как я открыл рот и дал охраннику подсунуть устройство мне под язык, я понял, что проводки кто-то перекусил. Потом, как мне показалось, целых несколько лет было жутко весело, но, к счастью, затем меня словно погрузили в желе, и я решил, что в конце концов можно немного соснуть.

Не сказал бы, что это мне в полном смысле удалось.

Миллион лет я шел по коридорам. По одним и тем же – так мне казалось, но я не имел ничего против. Я не устал. Мне даже не было скучно. Я шел, и вокруг меня все время происходили разные смешные вещи. Глупые и смешные. Кошка плясала с огнетушителем. Дверные ручки уподоблялись фаллосам, потом двери раскрывались и проглатывали эти фаллосы. Пол под моими босыми ступнями сначала был меховой, потом травяной, потом стал жестким и холодным, как лёд. Часть бледно-желтой стены начала таять, будто замерзшая моча, согретая исходящим от меня теплом – в этом не было ничего странного, но жидкость потекла вверх, а не вниз. Фокусы силы притяжения ниже нуля. Жидкость начала скапливаться вверху, но я не стал задерживать на ней внимание и пошел дальше. Козлы пели хором – но по-кроличьи, а не по-козлиному. Странный выбор. Слева спереди на меня поплыл пузырь, и внутри его образовалась голограмма – изображение в натуральную величину. Это была Джинни – постаревшая на сто лет. От нее исходил запах ячменных полей, она была легка, как перышко. Ее лицо было изуродовано морщинами. И никакая сила не смогла бы его изменить. Волосы у нее остались рыжими, но не все – большая их часть была непонятного цвета. Глаза у нее были цвета лесного ореха, выпученные, остекленевшие. Потом что-то стряслось на Ганимеде – произошла девальвация дебита, начался экономический кризис, и пузырь лопнул. Но хотя бы в это время козлы одумались и запели по-козлиному. Я стал встречать представителей расы статуй с острова Пасхи. Их огромные рты зияли, как промежности в стиле "арт деко", и издавали звуки, похожие на воркование голубей.