Читать «По слову Блистательного Дома» онлайн - страница 22

– Ильхан!

Это имя мне дал папин друг. В нашем городе можно уораться до смерти, но, кроме меня, никто не откликнется. Поэтому я повернулся.

Двое стояли совсем рядом и, как мне показалось, радостно улыбались. Я их не знал.

– Приветствую тебя, побратим. Извини, что так долго искали тебя. Было трудно. Мы прибыли первыми. Скоро весь гоард будет здесь.

Меня весь день пытались убить абсолютно посторонние люди. Эти незнакомцы были рады встрече со мной.

У меня отвалилась челюсть. Пока она летела на встречу с асфальтом, говоривший от пояса швырнул мне в голову два ножа, а второй в прыжке ударил меня плечом в грудь. После недолгого полета мы хлопнулись на землю. Этот парень оказался очень жестким и прыгучим. Мгновенно вздернув меня на ноги, а я очень тяжелый, он сунул мне в руки рукоять чего-то, а сам, крутанувшись, шарахнул ногой какого-то дядьку. У меня в руках очутился длинный клинок недоброго вида. Тишина сонного полудня взорвалась грохотом. Это истерично задергался какой-то несоветский автомат в руках у Никиты. Я наконец вгляделся. Метрах в трех от нас безуспешно пытались вытащить из глоток ножи два усатых дядьки.

Тот, кто обозвал меня побратимом, люто рубился сразу с тремя, второй собрал вокруг себя целую толпу почитателей таланта, из которой уже кто-то вылетел. Вторая толпа бежала к нам от машин, размахивая колющими и режущими предметами. Это в них весело лупнул Никита. В том месте, где я только что, ну секунды какие-то, стоял, торчало несколько железок весьма неприятного вида. Автомат смолк.

Несколько таких же железяк швырнули Никиту на меня. Непонятная часть моего сознания, которая глухо рычала и топорщила загривок, наконец рявкнула, и я испытал весьма неожиданное чувство. Вообще-то родные и близкие утверждают, что я весьма гневлив и проявляю излишнюю свирепость в определенных ситуациях. Но то, что было сейчас… Я почти лопнул от переполнявшей меня вселенской веселой ярости.

В голове мелькнули обрывки мыслей.

«В моем доме. Моих друзей».

Подхватив Никиту на руки, я вбежал во двор и столкнулся с группой поддержки.

– Вы двое – в дом. Рубите их из окон. В двоих в синем не стрелять. Сократ, помоги Никите.

Но Сократ, вооружившийся шашкой и наганом, не собирался оставаться в стороне от такой роскошной развлекухи. Он громко заорал:

– А, собаки! – и бросился на улицу.

Тут же влетел спиной вперед обратно. Шлепнулся на задницу и два раза бабахнул из нагана в обидчика.

Меч так и стоял между стеной и холодильником, где я оставил его. Рукоять влипла в ладонь, и переполненный самыми недобрыми намерениями я отправился на встречу с электоратом.

Вместо того чтобы, как приличный человек, выйти через дверь, я решил напасть на врагов из дома. Народ стоял у окон, грозно поводя стволами своих заморских стрелялок, но не пулял, потому как внизу творилось безобразие. Все перемешалось. С флангов рубились двое в синих плащах; казалось, что у них минимум по восемь рук.

В середине вспоминал свою боевую молодость Сократ. Он не грек. Он кударец. Когда в горах рождался ребенок, родители, естественно, шли за именем к самому образованному человеку в селе. А это, как правило, или поп, или учитель. Мы, горцы, несмотря на внешнюю суровость, очень романтичные люди. А что может быть прекраснее и романтичнее древних или Шекспира? Именно поэтому у нас в горах Сократов и Платонов гораздо больше, чем в Древней Греции, а Ромео, Гамлетов, Офелий и Дездемон столько, что средневековым Италиям и Даниям просто не снилось.