Читать «Курение: Тонкости, хитрости и секреты» онлайн - страница 80

«От замедления во грехе каком-либо делается пристрастие ко греху. Страстолюбие есть внутреннее и душевное идолослужение: ибо работающее страстям почитают их внутренним сердца покорением, как идолов. Тако угождающим и работающим чреву чрево Бог есть (Фил. 3, 19); лихоимцу лихоимание его есть идолослужение (Кол. 3, 5); то и других страстях разуметь должно. Всяк творяй грех (сознательно): раб есть греха (Ин. 8, 34). - Им же кто побежден бывает, сему и работень есть (2 Петр. 2, 19). Грехолюбивому бо человеку грех, которому работает, — есть как идол; сердце его грехолюбивое есть как капище мерзкое, в котором мерзкому сему истукану жертву приносит: грех бо в сердце имеется. Вместо тельцов, баранов и прочих животных волю свою и охотнейшее послушание в жертву приносит; и тако сколько раз соизволяет на грех, к которому пристрастился, столько раз сердцем отрекается Христа; и сколько раз самым делом исполняет грех, столько идолу тому жертву приносит. Как же мерзко и бедственно есть пристрастие греховное!

Подобно сему и св. Иоанн Златоуст в беседе 6 на поел. к Римл.: различии суть идолослужения образы: иный мамону (богатство) почитает за Господа, чрево за бога, иный другую какую страсть вселютейшую. Не пожираешь им волов, якоже Еллины, но много хуждше: свою закалаеши душу». (Из книги «Об Истин. Христианстве»).

Внимающему своему спасению и желающему восстать из такого горестного состояния предлагаем и просим принять следующий совет, предлагаемый во имя взаимной нашей Христианской любви о Господе: прекратить, при Божией помощи, свою душевредную привычку к табаку; решиться на это сейчас же — пока благодать Божия касается сердца и побуждает его к спасительному восстанию. Хотя и велика сила привычки, так что иногда кажется делом невозможным преодолеть ее, но это неверно: если человек возымеет искреннее желание и решимость и будет просить помощи Божией, то скоро победит ее. В доказательство приведем здесь рассказ одного священника: «Один из многих прихожан моих, пишет священник, Т. К., весьма сильно пьянствовал и постоянно курил. При такой жизни, будучи еще человеком семейным, он дошел до крайней бедности и нищеты, хотя он человек весьма способный ко всему, даже трудолюбивый и хорошо грамотный. Вследствие этого, я всегда старался действовать на него убеждением. Однажды на все мои увещания так высказал предо мною вышеупомянутый К.: «Батюшка, поверьте, мне самому совестно и больно, что не исполняю ваших добрых для меня советов, мне даже уже совестно встречаться и смотреть вам в глаза. Но при всех моих слабостях я постараюсь последовать доброму совету вашему, при помощи Божией надеюсь отстать от водки, от курения же никак не могу. Я человек, больной удушием. В моей прежней службе при конном заводе мне несколько раз лошади разбивали грудь, теперь я от этого всегда кашляю; курение же при этой болезни служит для меня большим облегчением; утром в особенности, у меня только тогда и отделяются все накопившееся в груди мокроты, и мне делается очень легко, когда я покурю. Притом же мне и доктора советовали непременно курить». Несмотря на такие суждения его и советы докторов, я все-таки уговаривал его бросить водку и табак. Впрочем, думал я про себя, дал бы Бог, чтобы ты отказался по крайней мере от пьянства. Что же оказывается? Чрез довольно непродолжительное время я слышу, а потом и убеждаюсь, что Т. К. совершенно отказался от водки. Проходит месяц, другой, наконец и год. По обычаю посещая всех пред праздником Светлого Христова Воскресения с молитвой и Св. Крестом, я заметил, что в его доме, как у порядочного хозяина, было все необходимое, все в порядке. Смотря на все это и припоминая его прежнее нищенское положение, я не мог не заявить о сем как ему самому, так равно и всей его семье. При этом я решил напомнить также Т. К., что за ним теперь остается еще один большой недостаток, один явный грех; но он, уже поняв мою мысль, отвечал: «Батюшка, чистосердечно благодарю вас за ваше пастырское увещание, за ваш благой совет. Я за помощью Божией давно уже бросил и курить». — «А ты же меня прежде заверял, что невозможно отстать от курения; что ты курением только и поддерживал свою слабую грудь?» — «Ах, батюшка, верю теперь вам вполне, все это наше одно только заблуждение, обман да великий наш грех и искушение дьявольское. В этом я сам уже убедился; теперь уже меня никто не разуверит». «Как же ты, — спросил я, — чувствуешь себя, по крайней мере, теперь, при воздержании от курения?» — «Я не могу, батюшка, выразить даже всей моей радости и вместе благодарности вам за это. Теперь я, как вы и говорили мне прежде, не только чувствую себя лучше, с тех пор как только бросил (хотя при очень усиленном моем старании) курить, но от этого у меня теперь исправилась грудь, нет у меня никакого кашля, ни малейшего удушья, которое прежде, при гибельном курении, так страшно беспокоили меня и мучили всегда. О, Боже мой, теперь я, поверите ли, батюшка, будто бы совершенно переродился и душою, и телом при всесильной помощи Божией и пастырском старании вашем». В настоящее время этот прихожанин мой сделался одним из лучших, усердно является на все богослужения в св. храм Божий, тогда как прежде его здесь никогда не было. Подобных случаев было, впрочем, немало в моем приходе; семь лет тому назад очень мало было в приходе таких, которые бы не курили, а теперь, при помощи Божией, все почти считают за грех и бесчестие для себя курить». (Брошюрка «О вреде табака» свящ. Алексия Бычковского. Одесса. 1880 г.).