Читать «Весна сорок пятого» онлайн - страница 78
Илья Туричин
– Он не был партизаном и не был солдатом. Он был простым словаком и крепко любил свою Родину. Искусство было его оружием, искусство - душа народа. Даже если уничтожить народ, как того хотят фашисты, душа его останется жить и, как несломленный вечный костяк, обрастет мясом. И снова возродится народ. Куклы его говорили людям правду, звали людей на борьбу. Они были воинами. И мы отдаем кукольнику воинские почести по праву. - И когда отгремели троекратные залпы салюта, комиссар крикнул громко, чтобы услышали его родные горы и долины и все, отдавшие жизнь за них: - Смерть фашизму! Свободу народам!
А Альжбетка словно не слышала комиссаровых слов. Она стояла возле свежего холмика каменистой земли и смотрела в никуда, и глаза ее были сухими. А Павел плакал и не стыдился своих слез, тело его сотрясали рыдания. Он плакал и за себя, и за Альжбетку, которая не могла плакать. Ему казалось, что Альжбетка сошла с ума. Мысль эта вселяла в него ужас. Он не отходил от девушки, а она и его словно бы не замечала. Он еще не понимал, что, не замечая его присутствия, она заметила бы его исчезновение.
"Альжбетка, - думал он с нежностью, - Альжбетка. Как же тебе помочь? Чем?"
Он вычистил старую Альжбеткину лошадь, раздобыл ей сено, смазал дегтем колеса кибитки и даже заштопал дырку в брезенте.
Ничего Альжбетка не заметила, ничего не оценила.
И вот бригада готовится к походу, к бою. Видно по всему. Что будет с Альжбеткой? Вряд ли Алексей Павлович и комиссар разрешат ей остаться в бригаде.
Надо поговорить с Алексеем Павловичем, объяснить ему. Да как с ним поговоришь?
И вдруг его вызвал к себе сам Алексей Павлович.
В большом мрачном зале замка кроме комбрига был только дед Ондрей. Оба сидели у края дубового стола и молча смотрели на приближающегося Павла.
– Товарищ командир, партизан Лужин прибыл по вашему приказанию.
Алексей Павлович с любопытством оглядел Павла, будто тот был какой диковинкой и видел он ту диковинку впервые.
– Садись.
Павел присел на стул с высокой резной спинкой. Не мягче чем на лавке в деревенской избе.
– Красная Армия начала наступление. Конец приходит фашистам. - Алексей Павлович задумчиво погладил ладонью мореный дуб столешницы. Сказал неожиданно: - Все думаю, какие удивительные мастера сработали эту мебель! А?
– Уж потрудились, - обронил дед Ондрей.
– Потрудились, - кивнул Алексей Павлович, и в голосе его прозвучало уважение к мастерам. - А ты как думаешь? - обратился он к Павлу.
Павел не ответил, но внутреннее напряжение перестало сковывать, ослабело. И он сказал неожиданно даже для самого себя, сказал о том, что его мучило последние дни.
– Альжбетку жалко. - И пояснил: - Ту, что с куклами, у которой дедушку похоронили.
Алексей Павлович молча кивнул.
– Что с ней будет? - спросил Павел. - Нельзя ж ее одну бросить!…
– Нельзя, - согласился Алексей Павлович.
– Значит, вы возьмете ее в бригаду?
– Она и так уже в бригаде. Но начнутся бои…
– Альжбетка храбрая и сильная, - горячо сказал Павел. - Она санитаркой может, поварихой, да кем угодно!
– Верю, - улыбнулся Алексей Павлович и спросил лукаво: - А в разведку годится?
