Читать «Жена ростовщика» онлайн - страница 2

– Знаете, я здесь впервые… – сказал я, испытывая какую-то неловкость. В ответ женщина, непонятно почему, сказала, все еще улыбаясь:

– Вы живете, видимо, поблизости. Так что все в порядке.

Сначала я никак не мог понять, что она имеет в виду. Может быть, воображает, что я еще ребенок, которому нечего делать у ростовщика?

Я подумал так только потому, что сам, несомненно, стремился, чтобы она видела во мне такого ребенка. Но я напрасно беспокоился. Женщина просто хотела сказать, что мы можем обойтись без формальностей, необходимых для тех, кто никогда не закладывал вещей.

Спасибо еще, что она с первого взгляда поняла, что я не какой-нибудь проходимец.

Я протянул ей толстое зимнее пальто. Как я уже говорил, выходя из дому, я был так зол, что не таясь схватил эту громоздкую вещь. Но, как я сейчас понимаю, мне все-таки было немного стыдно.

– Зимнее, – сказала женщина.

Потом расстелила пальто на коленях и, поглаживая его, сказала:

– Пальто прекрасное.

– Сколько дадите? – спросил я.

– Даже не знаю… – Женщина снова засмеялась. – Надо спросить у папаши.

Мне показалось, что она поставила меня в глупейшее положение. Если она не оценивает вещей, чего ради я так волновался. Но главное другое – меня покоробило сказанное ею слово «папаша».

Женщина встала, чтобы позвать «папашу». Из-под подола черного кимоно выглянули белоснежные носки. Не по возрасту дорогое кимоно, гораздо дороже того, что носит моя мать.

Значит, «папаша» ей не отец – это точно. Но в то же время женщина не была похожа и на замужнюю хозяйку лавки.

Появился «папаша». В глаза бросалось его могучее телосложение. Маленькая женщина доходила ему лишь до плеча. Когда этот толстяк, сотрясая воздух своим огромным коричневым кимоно, сел напротив, мне показалось, что передо мной бык или медведь. Ему было под пятьдесят. Между ним и женой разница, наверное, лет двадцать.

– Хорошее пальто, – сказал и он и, передернув плечами, добавил: – Ну что ж, себе в убыток: пятьдесят иен, пойдет?

Я был потрясен. Он предлагал намного больше, чем я рассчитывал. Война все тянулась, и цены на давно купленные вещи неуклонно повышались – это верно, но все равно предложенная сумма показалась мне непомерно высокой. Я, разумеется, сказал, что она меня устраивает. Хозяин расправил пальто на огромных коленях и вдруг сказал, подняв ко мне заплывшее жиром медвежье лицо:

– Ух ты. Я и не заметил. Весь воротник потерт.

Крышка, подумал я. То, что воротник побит, я и сам знал.

– Да, здесь уж ничего не поделаешь. Самое большее могу дать половину.

Это тоже было неплохо. Но мне почему-то показалось, что и мое человеческое достоинство срезали наполовину.

Женщина (сейчас, рядом с мужчиной, она выглядела настоящей хозяйкой), достав из сейфа деньги и отсчитывая их, посмотрела на меня и снова улыбнулась. Я взял деньги, чувствуя, что совершаю нечто постыдное.

На что я употребил эти деньги – не помню. Помню только, что прошло лето, прошла осень, наступила зима, а у меня не возникало желания выкупить пальто.

Я вносил проценты, закладывал еще вещи, выкупал заложенные в других местах и относил их в эту лавку.