Читать «Эпос хищника. Сборник» онлайн - страница 193

– Угу… - кивал Цуцыков, - А может, и назвать "Фольксбуттер"?

– Да погоди, Вася-йо, - морщился Вадим Петрович и тряс его за плечо. - Все знали Вадика Сметану! И в Королях знали! Боялись! И в Самаре слышали-на!

– Угу… - кивал Цуцыков. - А может переоборудовать цеха на сметану?

– Мать! - стучал кулаком Вадим Петрович. - Вася, пойми! А потом - перестройка! В Москве знали меня! По всей стране знали, суки, кто такой Сметана!!! Сметане все можно! Я любые проблемы решал! Вот только название придумать не могу. Знал бы, что такое будет, - ни на хрен бы не покупал оборудование за четыре миллиона на этой дранной распродаже!

– Угу… - кивал Цуцыков.

– А вот голубых в Щетиновке сроду не было, - вдруг вспомнил Вадим Петрович с огорчением, - Ты чего в петухи пошел, Вася?

– Сам ты петух!!! - взвизгнул Цуцыков.

– Ответишь за базар? - сразу насупился Вадим Петрович.

– Да я женат с семнадцати! У меня трое по лавкам! Попробуй их прокормить этими дранными визитками и рекламками! Фирма крошечная! Я и Светка! Доходы - во! - Цуцыков сжал кукиш.

– А че волосы не стрижешь? - опешил Вадим Петрович.

– Мля-я-я-я-я!!! - вскинулся Цуцыков.

– Тихо-тихо! - Вадим Петрович миролюбиво помахал желтой пятерней и налил еще по стопке. - Хорошо, что не петух. Уважаю. Придумай мне слово, Вася. Пять тысяч дам!

– Не знаю-ю-ю я-я… - Цуцыков мотал головой, и Вадиму Петровичу казалось, что он вот-вот заплачет.

Они чокнулись и выпили.

– Вася, все просто. Масло оху…тельное. Нужно, чтобы человек почувствовал это всей душой! - Вадим Петрович постучал ладонью по печени. - Ферштейн?

– Оху…тельное масло, - неожиданно трезвым голосом сказал Цуцыков.

– Не понял?

– Оху…тельное масло. Чего думать-то!

– Так нельзя! - испугался Вадим Петрович.

– Иначе никак.

– Так нельзя! - повторил Вадим Петрович.

Цуцыков скорчил неожиданно дикую рожу:

– Сметане все можно, Сметане все можно! - передразнил он, но Вадим Петрович смотрел сквозь него, вдаль.

– Оху…тельное масло. - Он налил стопку до краев и опрокинул в рот. - Ну, Васька! Ну, гений! Профессионал! Че ж ты раньше-то молчал, сука?

– Дизайн я сделаю, - сказал Цуцыков. - Тут уже не надо выпендриваться, белая пачка - черные буквы.

Словно железная рука схватила печень и сжала, начала крутить внутри живота, как выкручивают из грибницы боровик. Подкатило к горлу. Зал кабака закружился и улетел, со всех сторон навалилась желтоватая темнота.

– Вадим Петрович!!! - закричал Цуцыков.

* * *

В белых коридорах госпиталя Хольденштрау Вадим Петрович впервые почувствовал себя безнадежным стариком. За год - три операции. Лазерная терапия, горы таблеток на тумбочке… Иногда жена пересказывала ему новости из России. Небывалая популярность у населения, золотая медаль на фестивале российских продуктов. Налажены поставки в Москву. Выстроен новый корпус. Скворцов стал почетным членом Лондонского клуба. Госдума продолжает обсуждать поправку к законопроекту о цензуре названий, но мнения снова разделились. "Фольксбуттер" подает в суд на щетиновскую "Велину", выпустившую пакеты быстрого приготовления "Нех…вый супчик", но суд не признает плагиата. В Самаре выходит первый номер журнала "М…ые ведомости". В Москве открывается центр туризма "Ох…льный сервис". В Англии начат выпуск репеллента от комаров "Факофф". Вадима Петровича все это давно не волновало. И когда доктор Вильдер сказал, что надежды нет, Вадим Петрович не почувствовал никаких эмоций. А когда доктор Вильдер предложил заморозиться в жидком азоте, пока врачи не научатся лечить цирроз, Вадим Петрович лишь вяло кивнул.