Читать «Журавль в клетке» онлайн - страница 96

Он отвернулся к стене и почти тут же засопел.

– Почему ты все время засыпаешь? Ты не болен? Он пошевелил плечом, отгоняя меня.

– Много работаю, мало отдыхаю, себя не щажу.

– Хорошо, но почему ты хотя бы не можешь дотерпеть две минуты, пока я уйду?

– Все думаю, как бы перефразировать старый каламбур, чтобы ты не окрысилась… м-м-м… Например, вот так: мне с вами не скучно, но спать все равно хочется. Ничего, а, Маш?

– Не очень, – честно ответила я.

Он заурчал что-то нечленораздельное, а я ушла, с досадой шваркнув дверью. Но она не шваркнула, а плавно закрылась до упора и щелкнула автоматическим замком. Цивилизация победителей, наглых, беспринципных и гибких… Я не была уверена, кстати, что, вернувшись, я бы не обнаружила совершенно трезвого и злого Соломатька, смотрящего телевизор или играющего в морской бой. Только я возвращаться не стала.

***

Вечером, за ужином, Маша долго молчала, ковыряла оладьи, на которые Соломатько щедрой рукой навалил черной икры, а потом взяла и без всяких предисловий спросила его:

– Ты к кому приходил?

– Когда это? – почему-то испугался Соломатько и посмотрел на меня.

– Когда я была маленькая. К кому ты приходил – ко мне или к маме?

– К тебе, к тебе! – рассердилась я. Зачем она взялась вдруг выяснять с ним то, что мы вроде уже с ней выяснили? – Поговорить с тобой, двухмесячной.

– А ты против меня ребенка настраивала, – мгновенно сориентировался Соломатько.

– Двухмесячного, – уточнила я.

– Настроить против отца можно даже трехдневного ребенка! – тут же заявил Соломатько и с готовностью посмотрел на Машу – может, она еще его что-нибудь спросит, и он так же ловко вывернется. Но она больше ничего не спрашивала, тогда он мягко заметил: – Ты поняла теперь, что все не так просто?

– Да я давно поняла, что все не так просто, – пожала плечами Маша и, не глядя на меня, добавила: – Еще когда фотографию как-то нашла, где мама вместе с тобой. Мама смеется, а ты в сторону смотришь, какую-то елку очень внимательно рассматриваешь.

– И где же ты фотографию эту нашла? – опешила я.

– Случайно, когда на антресолях костюм себе искала для праздника…

Я поняла, какую фотографию Маша имела в виду. Наших совместных снимков было всего несколько, Соломатько очень не любил сниматься – закрывался руками, мог убежать из кадра, и такая есть фотография, где я растерянно смотрю на его опустевшее место… И другая, на которой он спрятался за меня, встав боком, – мгновенно, пока фотограф снимал. Но я была абсолютно уверена, что дома никаких фотографий не осталось.

– А… а давно это было?

Не помню точно. – Маша наконец посмотрела мне в глаза. – В пятом классе, наверно, или в седьмом. Какая разница? Я так и подумала, что это мой отец. Я же себя в зеркале видела. Одно лицо. – Маша состроила страшную рожу, и Соломатько тут же засмеялся, хотя не думаю, что ему в тот момент было смешнее, чем мне.

– И что еще ты подумала? – спросила я, не в силах сейчас собраться с мыслями. Значит, Маша все эти годы молчала – с седьмого класса, или с пятого… И ни о чем меня не спросила! Или, может, и спрашивала, но так, что я-то ничего не заподозрила…