Читать «Журавль в клетке» онлайн - страница 59

– Да потому что ты пытаешься влезть туда, где тебя давно не ждут.

– Маш… – Соломатько прислонился к стене и мечтательно улыбнулся. – Вот ведь пятнадцать лет не было тебя в моей жизни, а меня в твоей… А сейчас… Ведь неизвестно, сколько кому осталось… Может, я помру завтра. И…

– И похоронят тебя на Втором Интернациональном.

– А… а откуда же ты знала, что я скажу? – слегка нахмурился Соломатько.

– Ты это обещал еще много лет назад! – засмеялась я.

– Маш… А там… – он выразительно покрутил руками на уровне моих бедер, – там точно не ждут?

Решив не углубляться в эту опасную тему, я посмотрела на его изящные плоские часы (мои встали на второй день пребывания здесь):

– Что-то ты разыгрался сегодня. Я вообще-то другое место имела в виду. Да не радуйся, не радуйся! Другое место – это душа, понимаешь?

– Понимаю, ой как понимаю… – усмехнувшись, протянул Соломатько, откровенно и нагло рассматривая меня с ног до головы.

Я кашлянула пару раз, чтобы скрыть свое смущение. Самым невероятным было то, что я стояла и позволяла себя рассматривать и поддерживала с ним подобные разговоры, одновременно презирая себя за слабость и в то же время испытывая какое-то странное удовольствие от своей беспомощности.

– Есть уже половина? – спросила я, отступив к двери. – Маша велела или приходить обедать, или забирать обед, как соизволите.

– Соизволим отобедать здеся, – кивнул Соломатько и послал воздушный поцелуй моим ногам, по очереди каждой.

Маша приготовила к обеду что-то загадочное из коробки с надписью на славянском языке, похоже чешском, потому что в слове не было ни одной гласной. Я попыталась прочитать этот то ли «крш», то ли «тркш» вслух, принюхиваясь к своеобразному запаху, который имело зернистое блюдо цвета жженого сахара.

Относя Соломатьку славянскую трапезу с непроизносимым названием, я гнала от себя одну мысль и все никак не могла отогнать. Что-то происходит не так, и что-то надо с этим делать, а я не могу. Вот так всегда было у меня в жизни с Соломатьком.

Этот человек всегда имел надо мной необъяснимую власть. Пока мы любили друг друга – просто не знаю, как иначе назвать то время, – я радовалась и думала-, вот это и есть любовь. Нечто необъяснимое с точки зрения логики и разума, чувство, заставляющее забывать голод, холод, отказываться от сна, от других удовольствий, кроме одного – как можно дольше быть рядом, видеть, слушать, чувствовать кожей того, кто мне затмевает собой весь мир, возможно не представляя собой объективно никакой особой ценности для других людей.

Я всегда отдавала себе отчет, что в любых моих действиях все равно, непонятно каким образом верховодит он, даже если и не знает о моих намерениях. Он ловко ухватывался за едва заметный поверхностный шовчик моих поступков, тянул за ниточку и за день-другой мог без всякого труда распороть то, что я тщательно и старательно нашивала месяцами.

Навязчивые и неожиданно сентиментальные воспоминания мешали мне разобраться в сегодняшней проблеме, нами с Машей созданной. Я думаю, что еще долго буду брать хотя бы половину вины за Машины поступки на себя. Кто же еще виноват в том, что она делает в жизни?