Читать «Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Книга 2» онлайн - страница 73

Было в этой церемонии что-то такое, что делало ее непохожей на предыдущие. Наряды людей, праздничное убранство – все казалось необычным.

Ушедший на покой Государь за последние годы стал еще прекраснее, какая-то особая утонченность появилась в его чертах.

Вместо обычных стихотворцев пригласили десятерых наиболее одаренных учащихся из Палаты наук и образования. Им, словно в Церемониальном ведомстве, были розданы темы. Похоже было, что Государь задумал подвергнуть испытанию сына Великого министра.

Робких школяров, не помнивших себя от страха и вид имевших весьма растерянный, посадили в ладьи, и они поплыли по пруду – каждый к своему острову.

Солнце спускалось все ниже, по водной глади скользили ладьи с музыкантами, звучала музыка. Ветер, прилетая с гор, вторил голосам инструментов, сообщая им особую прелесть.

Юноша из дома Великого министра с трудом скрывал досаду: «Почему я должен корпеть над стихами, вместо того чтобы развлекаться вместе со всеми?»

Когда исполняли танец «Трели весеннего соловья», невольно вспомнился тот давний праздник цветов…

– Доведется ли нам еще раз увидеть что-нибудь подобное. – вздохнул бывший Государь, и Великий министр унесся думами в прошлое. Когда замолкла музыка, он поднес бывшему Государю чашу:

– Поют соловьи, Точно так же как пели когда-то В те давние дни. Но совсем другие цветы Теперь окружают нас…

Вот что ответил бывший Государь:

– Девять врат далеки.Где-то там, за густыми туманами, Но сегодня и здесь, В бедном моем жилище, Весну возвестил соловей…

Принц Соти, которого называли теперь принцем Хёбукё, поднеся чашу нынешнему Государю, сказал:

– Флейт голоса Доносят до нас звучанье Минувших времен. Соловьи, и они в этот день Поют точно так же, как прежде.

Тонко сказано, не правда ли? Приняв чашу, Государь произнес с неповторимым изяществом:

– Поют соловьи,С ветки на ветку порхая,В их пенье – тоскаПо былым временам. Видно, раньшеБыли ярче даже цветы.

Церемония носила частный характер, и то ли чаши предлагались не всем, то ли не всё сочли нужным записывать…

Музыканты располагались поодаль, и музыки почти не было слышно, поэтому Государь распорядился, чтобы принесли струнные инструменты и раздали присутствующим. Принцу Хёбукё досталось бива, министру Двора – японское кото, а кото «со» поставили перед бывшим Государем. Китайское кото, как всегда, отдали Великому министру. Все они были выдающимися музыкантами своего времени и в совершенстве владели приемами игры, но, говорят, в тот день им удалось превзойти самих себя.

В церемонии участвовали многие придворные певцы. После «Благословенья» они запели «Деву из Сакура». Скоро на небо выплыла прекрасная, окутанная легкой дымкой луна, на островах замерцали огни, и празднество подошло к концу.

Стояла поздняя ночь, но уехать, не засвидетельствовав своего почтения Великой государыне, было бы неучтиво, и Государь отправился во дворец Каэдоно. Его сопровождал Великий министр. Немалую радость доставили они Государыне.

Увидев ее, давно уже миновавшую пору расцвета, Великий министр невольно вспомнил ушедшую Государыню и с досадой подумал: «Есть же люди, которые надолго задерживаются в этом мире…»