Читать «Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Книга 2» онлайн - страница 60

Она начинает играть пьесу «Осенний ветер», а министр подпевает, да так звонко, что старая госпожа не знает, на кого и смотреть: и внучка и сын – оба хороши несказанно.

Тут приходит сын Великого министра, словно нарочно для того, чтобы своим присутствием умножить очарование этого пленительного часа.

– Проходите сюда, – говорит министр Двора и, загородив дочь занавесом, впускает юношу в покои.

– В последнее время вы нечасто радуете нас посещением. К чему такое рвение в науках? Ведь и господину Великому министру должно быть известно, что опасно иметь знаний больше, чем положено. Возможно, у него есть основания поступать с вами именно таким образом, но все же больно смотреть, как вы чахнете взаперти. Постарайтесь же иногда переключаться на что-нибудь другое. Ведь и в звуках флейты заключено немало древней мудрости. – добавляет он, передавая юноше флейту, и тот, послушно поднеся ее к губам, играет немного наивно, но удивительно изящно. Восхищенный министр перестает перебирать струны и лишь тихонько отбивает такт.

– «Все в узорах из цветов хаги», – напевает он.

– Господин Великий министр весьма ценит подобное времяпрепровождение, потому и старается отстраниться от докучных государственных дел. Что ж, я и сам не прочь пожить в свое удовольствие, тем более что мир наш так уныл, – говорит министр, предлагая юноше чашу.

Скоро становится темно, зажигают светильники, и гости угощаются рисом и плодами. А дочь министр отсылает. Усиленно противясь сближению молодых людей, он и на этот раз старается разлучить их как можно быстрее, даже не дав юноше послушать ее игру на кото. «Видно, нечего им ждать, кроме горестей», – шепчутся пожилые дамы, близко прислуживающие госпоже.

Министр сделал вид, что уходит, а сам задержался тайком, пожелав навестить одну из дам; когда же, выйдя от нее, украдкой пробирался по дому, его внимание было привлечено тихим разговором прислужниц. Он прислушался – речь шла о нем:

– Господин только кажется мудрым, а на самом деле ничем не отличается от любого другого отца.

– Теперь только и жди неприятностей, да и неудивительно…

– А еще говорят: «Никто не знает детей лучше их родителей…» Неправда все это.

«Вот оно что… Попасть в столь глупое положение… Нельзя сказать, чтобы я ни о чем не догадывался, но ведь они еще дети… Мне и в голову не приходило следить за ней. Как же нелепо устроен мир!» – подумал министр. Сомневаться в услышанном не приходилось, и, не говоря никому ни слова, он вышел. Скоро раздались громкие крики разгоняющих толпу передовых, и дамы недоуменно переглянулись:

– Как, господин министр еще не уехал?

– Где же, в каком углу изволил он прятаться до сих пор?

– Не безрассудно ли в столь почтенном возрасте…

Нетрудно себе представить, как были встревожены те, чей разговор он невольно подслушал!

– То-то мне показалось, что в воздухе витает какой-то необычный аромат. Я еще подумала, что это наш молодой господин.

– Как неприятно! Неужели он слышал?..

– При его суровом нраве…

«Ничего дурного в этом союзе, разумеется, нет, – думал министр, возвращаясь домой, – но его могут счесть слишком заурядным. После того как Великий министр столь безжалостно разрушил будущее моей старшей дочери, я рассчитывал, что хотя бы младшей удастся выдвинуться. Право, досадно…»