Читать «Степная дорога» онлайн - страница 24
Дарья Иволгина
Но женщина продолжала рыдать и биться головой о землю. Головной убор упал с ее волос, косы рассыпались. Многие свидетели этого зрелища отвернулись, не желая смотреть на позор замужней женщины, супруги хаана, которая прежде всегда умела блюсти достоинство.
Потеряв терпение, муж топнул ногой.
– Я велел тебе отдать ребенка старикам! Они знают, как следует поступать в подобных случаях!
– Оставь мне дочь! – умоляюще прошептала жена, подняв к хаану распухшее от слез, ставшее жалким лицо – некогда столь любимое.
У него дрогнули губы.
– Милая, – уже мягче произнес он. – У тебя будут другие дети, здоровые. Будут и дочери.
Слезы потоком текли из ее глаз. Она склонилась над ребенком, закрыла его своим телом и только слабо покачивала растрепанной головой в знак несогласия.
Вот тогда-то и вмешался старый шаман Укагир.
– Позволь ей оставить ребенка, – сказал он. – Возможно, когда-нибудь эта дочь станет опорой твоему роду и не позволит ему пресечься. Пусть мать растит и кормит ее в своей юрте, а когда настанет срок, мы поймем, как поступать с твоей дочерью раньше – выдать ли ее замуж или же посвятить духам.
Наступила тишина, прерываемая лишь громким криком младенца и всхлипываниями матери. Наконец хаан наклонился и взял ребенка на руки.
Мать вскрикнула и попыталась отобрать свое дитя. Но муж только провел ладонью по ее мокрой от слез щеке.
– Не бойся.
И подняв маленькое тельце ребенка над головой, громко, во всеуслышание, признал эту дочь своей.
***
Старый Укагир умер год спустя. За это время Чаха подросла. Она перестала непрерывно плакать, начала нормально питаться. Спала по ночам, днем играла. Мать надеялась, что девочка стала наконец обыкновенным ребенком. Так оно поначалу и было. Только Чаха очень часто хворала.
***
В шестнадцать лет она слегла. Неизлечимая болезнь подкосила ее. Ни один лекарь, ни один шаман не в силах был избавить дочь хаана от злых демонов, сосущих ее жизнь. Глядя на умирающую Чаху, ее мать невольно вспоминала тот давний день, когда лишь заступничество старого шамана спасло жизнь крошечному крикливому существу, едва появившемуся на свет. Теперь женщина начинала сомневаться в правоте Укагира – и своей. Впрочем, с матери-то что взять! Разве может она рассуждать здраво, когда речь идет о ее ребенке? Другое дело – старый шаман. Он должен был увидеть в этой болезненной девочке нечто, дающее Чахе надежду. Но какая страшная, какая бесполезная судьба оказалась уготована девочке! Не было в ее короткой жизни ни одного дня, когда она бы не хворала, когда была бы весела и беззаботна, как все другие дети. А вот теперь она угасает, точно лампа, в которой кончается масло.
Словно прочитав мысли матери, Чаха вдруг открыла глаза и произнесла:
Мать вздрогнула всем телом:
– Что ты говоришь, Чаха?
– Мне приснилось эти слова… Это чьи-то стихи?
– Не знаю. Спи, моя бедная девочка…
Чаху даже не пытались просватать. Кто прельстится больной женой, вечно печальной и одинокой? Вряд ли она когда-нибудь сумеет родить ребенка. Да и с работой она управлялась плохо. Слабенькая. Вот горе-горюшко…
