Читать «Степная дорога» онлайн - страница 216

Мэзарро тревожно следил за ним.

– Налей мне еще чаю, – попросил Салих, тяжко переводя дыхание. И вдруг рассмеялся, как человек, с чьей души снят тяжелый груз. – Боги! Я ведь хотел убить тебя. Какое счастье, что теперь я избавлен от необходимости делать это…

Усмехнулся и Мэзарро, все еще настороженный. Протянул брату чашку.

– Расскажи мне все, что знаешь о Фатагаре, – попросил Мэзарро.

Рассказывать, собственно, было нечего. Основное Салих уже сказал: похищение свободных девушек и тайная торговля наложницами.

Работорговля в Саккареме не то чтобы не процветала, – она была вполне почтенным занятием, и некоторые господа сколотили себе довольно приличное состояние, покупая и перепродавая живой товар. И многие именитые граждане, гнушающиеся здороваться с работорговцами прилюдно, так сказать, на улице, охотно толковали с ними приватно, в глухих переулочках или у себя в доме – естественно, не в самых лучших покоях.

Каждый знал свое место, каждый занимался своим делом. Так повелось от века.

Но похищение свободных людей и обращение их в рабство было делом преступным и злым, за которое карали и земные власти, и Боги.

Но Салих не желал идти на поклон к венценосному шаду и искать у того правосудия. Просто потому, что найти доказательства преступлениям Фатагара будет весьма непросто. Едва лишь Фатагар прослышит о том, что против него выступили с обвинением, он поспешит избавиться от свидетельниц – и кто сумеет поддержать обвинение? Нет. Фатагар должен быть наказан – и наказан именно теми, на чью свободу и честь он покушался.

Салих сказал об этом брату, не таясь и не смягчая выражений. Мэзарро выслушал внимательно, а потом сказал просто:

– Я боюсь.

– Алахе пятнадцать лет, – сказал Салих. – Она совсем еще ребенок. Этого ребенка он хотел обесчестить, посадить под замок, превратить в игрушку похотливых потных мерзавцев, которые выложат за нее кругленькую сумму. А другие девочки, которым не удалось избежать этой участи! Сколько искалеченных судеб на его совести – об этом ты не подумал?

Мэзарро молчал. А Салих безжалостно добавил:

– Впрочем, откуда тебе знать такие вещи? Ты не привык задумываться над тем, что у слуги, который подает тебе по утрам халат и приносит чай, есть еще и душа! Как есть она у последнего галерника, издыхающего на весле, как есть она у грязного каторжника, по шею в коросте, в цепях, с кайлом в руках…

– Хватит! – Мэзарро зажал ладонями уши. – Перестань, брат! Если ты хотел пристыдить меня, то тебе это удалось. Я пойду с тобой и сделаю все, что ты скажешь… – И добавил почти по-детски: – Только не сердись.

Салих вздохнул. Он только сейчас почувствовал, как наваливается на него необоримая свинцовая усталость.

– Я не сержусь, – пробормотал он. – Я засну здесь, у фонтана… Пусть меня никто не будит, хорошо?

Он допил чай и растянулся на траве, подложив под голову руки. Мэзарро встал, посмотрел на лежащего брата. На лице юноши появилось странное выражение. Он словно завидовал Салиху и побаивался его.