Читать «У принцессы век недолог» онлайн - страница 3

Причина была иной. Как я давно заметила, любое предприятие, свершенное с участием женщин, оценивается гораздо ниже, чем чисто мужское. Вот я и отправила Гверна договариваться с регентом по-мужски. А самолюбие... пустынный демон Ишак-Мамэ с ним, лишь бы денег заплатили...

И тут нас постигло горчайшее разочарование. Нет, жар-птицу у Гверна приняли с благодарностью. Заодно реквизировали и очки с колпаком, на котором поставили печать «Собственность армии Поволчья», и снесли птичку в арсенал.

Но вот в деньгах благодарность не выразилась. Нет, Иван-Царевич не был полным мерзавцем. Но Дурак в очередной раз доказал, что он хитрец и вообще личность скользкая. Он предложил Гверну титул в качестве моральной компенсации. А Гверн возьми и брякни в ответ, что, как есть он принц, хотя и не наследный, всякий титул, кроме королевского, понизит его статус. (Ну, предположим, я-то наследная принцесса, и для меня стал бы оскорблением титул ниже императорского, но я же не ору об этом на каждом перекрестке?) Иван-Царевич, не моргнув, ответствовал, что нет титула выше звания гражданина, и потому он жалует Гверна с супругою почетным гражданством Волкодавля. Грамоты, заверяющие сие, будут вручены нам в ближайшее время.

И ведь не солгал. Вручили нам эти грамоты, красивые такие, с подписями и печатями. И это все.

Оно, конечно, в некоторых ситуациях не так уж плохо. Полезно бывает иметь документ, удостоверяющий твою личность. Но благодаря этим красивым грамоткам мы стали гражданами. А Поволчье находилось в состоянии вялотекущей гражданской войны.

Собственно, о том, что здесь началась смута, я знала еще до похода за жар-птицей. А поскольку злой волшебник Дубдуб, мутивший воду в Ойойкумене, хотя и с большим опозданием, но все же дал дуба, я надеялась, что к нашему возвращению как-нибудь все рассосется.

Не тут-то было.

Собственно, на первый взгляд в Волкодавле ничто не изменилось. Шумел Гнилой Базар, над улицами плыл малиновый звон с колокольни храма Ядреной Матери, в садах при городских усадьбах боярышни пили под яблонями чай с липовым медом. Беспорядки имели место быть на окраине царства, в Заволчье. Я об этом уже слышала, теперь узнала подробности.

Смута имела причину самую худшую из возможных – религиозную. Ересь пророка Траханеота, противопоставлявшего Великой богине Матери никому не понятную Матрицу, начала распространяться еще во время моего предыдущего визита в Волкодавль. Но тогда все ограничивалось обычным кабацким мордобоем. Но затем жречество обратилось с жалобой на мятежного пророка к регенту. А тот препоручил дело охранному воеводе, ведающему порядком в граде Волкодавле, – за вредность характера тот получил прозвище Волчья Ягода. Воевода приказал схватить и заточить святого Траханеота, а чтоб не превращать его в мученика путем публичной казни – уморить голодом в подземелье.

Но пророк оказался на редкость живуч. Его здоровье, вдали от ежевечерних мордобитий, в темнице даже улучшилось. Как показали дальнейшие события, ему удалось обратить в свою веру охранников. Они не только снабжали пророка едой и питьем, но и выносили из темницы письма Траханеота к его единомышленниками. Письма они прятали от начальства в подметках сапог, отчего те впоследствии получили название «подметных».