Читать «Одинокому везде пустыня» онлайн - страница 133

Потом Мария узнала как-то случайно, что года через полтора после смерти Андрея Сидоровича Калюжного здесь же был похоронен один из ее любимых поэтов Владислав Фелицианович Ходасевич. На этом обезличенном и обесчеловеченном кладбище похоронен и человек, написавший: "Я, я, я. Что за дикое слово! Неужели вон тот - это я? Разве мама любила такого, желто-серого, полуседого и всезнающего, как змея?"

- И кто же это придумал? - после долгой паузы, обведя кладбище рукой, спросила Улю Мария.

- Наверное, муниципалитет Биянкура, кто же еще? Спасибо, что разрешают хоронить наших даром. А через пять лет всех выроют - и в общую могилу, такой закон. Так что мне надо заработать денег в твоей Тунизии, купить Сидорычу постоянное место и, как говорит баба Нюся, переховать его.

- Заработаешь, - сказала Мария. - не сомневайся. - И, глядя на жуткий лес ультрамариновых крестов, возносящихся по серому косогору к серому небу, она вдруг подумала о Михаиле, даже и не подумала, а почувствовала его всем сердцем - остро, пронзительно, до боли в груди. "Николь обещала выпросить Михаила на яхту, командир училища - приятель ее Шарля. Дай Бог!"

Потом они поехали возвращать пуховый платок бабе Нюсе. Застали ее моющей лестницу в подъезде. Платок вернули. Мария принялась уговаривать бабу Нюсю взять в подарок "немножко денежек". Старуха отказывалась наотрез. И тогда вступила Ульяна:

- Баба Нюся, возьми от моей сестры Марии и от меня. Хотя Мария и сестра, но я обещаю, что отработаю и отдам ей эти деньги. Так ты согласна?

- Ой, дивоньки, шо ж вы со мною робите! Сроду в жизни не знала я копейки дармовой! - В глазах бабы Нюси под соболиными бровями вразлет заблестели слезы, лицо ее разгладилось, пошло румянцем, и вдруг проступило, как на проявляющейся фотографии, ее прежнее, молодое лицо и стало ясно видно, какая она была красавица. - Ой, стыдоба! Заругае мени дид Леха, - сдаваясь, пробормотала баба Нюся.

- Баба Нюся, бери, я за тебя отдам. Клянусь! - Ульяна широко перекрестилась.

Мария сунула в мокрые руки бабы Нюси пачку денег. Сестры расцеловали старуху, бросились к машине и были таковы.

Баба Нюся, не считая, сунула деньги в карман передника, подождала, пока машина названных сестричек скрылась из виду, и пошла домывать лестницу в подъезде. Ей даже и в голову не пришло, что денег дала ей Мария столько, что их хватило бы даже на покупку собственного домика.

Вечером этого же дня Николь, Мария и Ульяна выехали первым классом скорого поезда "Париж - Марсель". Николь расположилась в одноместном купе, а Мария и Ульяна в двухместном. Оба купе соединялись раздвижной дверью, которую можно было открывать или закрывать по желанию.