Читать «Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов» онлайн - страница 6

17-го, августа ст. ст. немцы окружили наши 13, 15 и часть 23 корпуса и взяли в плен до 90.000 ч. Пропал без вести ген. Самсонов. Говорили, что застрелился. Все эти сведения проникали от раненых и разными путями. Когда же появилось запоздалое сообщение Ставки, ему уже не верили. Над ним смеялись. И пошли разные вздорные сплетни. Стали болтать о какой-то измене ген. Ренненкампфа, стараясь этим объяснить наше поражение. Конечно, это был полный вздор. И уже тогда было заметно странное явление, которое неизменна продолжалось затем всю войну. Всякому вздорному слуху об измене в тылу как-то злорадствовали. Точно, если бы это и была правда, то измена-то вредила нам же, а не кому иному. Точно, если бы это и была правда, то, как будто, это не был наш позор.

Сильно стали бранить Генеральный штаб и вообще генералов. Бранили Ставку, что та, ради помощи французам, пожертвовала несколькими сотнями тысяч, заведомо зная, что наступление на Восточную Пруссию обречено на неудачу. А те, кто был против войны с Германией, выставляли случившееся, как первое доказательство их правоты. Заговорили о записке Дурново. Вернувшийся в Петербург Витте, не стеснялся говорить о безумии войны против Германии. Доказывал, что нужно с ней покончить. Это доходило до Государя и очень его сердило. Говорили о существовании у нас германофильской партии.

Между тем с Юга, из Галиции, шли радостные слухи. Армии Юго-Западного фронта (3-я, под начальством ген. Рузского, 8-ая - Брусилова, 4-ая - Зальца и 5-ая - Плеве) под общим управлением ген. Иванова, начав наступление с 5 по 10 августа, успешно продвигались по Галиции. После упорных боев противник стал отступать. 20-го был взят Львов. 30-го Австро-Германская армия уже стала отступать по всему Юго-Западному фронту. Определилась решительная наша победа. Имена ген. Брусилова и Рузского, как главных виновников победы, повторялись всеми. Хорошо говорили о генералах Лечицком, Плеве, Эверте. Овладение искони русскими областями Галиции, откуда упорно изгонялось все русское и откуда насаждалось новое немецкое украинофильство, подняло вновь взрыв патриотизма среди правой интеллигенции. Вновь вспыхнуло недоброжелательство ко всему немецкому. Все немецкое порицалось. С. Петербург был переименован в Петроград. Некоторые стали менять немецкие фамилии на русские. Штюрмер сделался Паниным, хотя все продолжали именовать его Штюрмером.