Читать «Чаша гнева» онлайн - страница 191
Дмитрий Казаков
– Зимой? – вопросил Робер удивленно.
– Если честно, то нашу обитель слегка пограбили, – усмехнулся в ответ монах, – епископ клермонский воюет со своим братом, графом, и я уж не помню, чьи воины решили развлечься за счет бедных иноков! Нам ничего не оставалось, как уносить ноги!
– Грустная история, – покачал головой Робер, зная, что наемники проявляли самую большую жестокость именно к служителям Церкви. – И куда вы, брат, направляетесь сейчас?
– Пока живу тут, – Гаусельм похлопал себя по животу, тот отозвался глухим бульканьем. – Меня кормят и поят, а я должен петь… Как потеплеет, тут я двинусь на юг, в Лангедок!
– Я как раз еду в том направлении, – сказал Робер и тут же пожалел об этом. Глаза монаха полыхнули ярким пламенем.
– Клянусь Святым Марциалом, это знак Господень! – сказал он, поднимая руку в величественном жесте. – Настала мне пора двинуться в путь, ибо негоже трубадуру долго сидеть на одном месте!
Несмотря на осенившее его вдохновение, Файдит все же заметил кислое выражение, появившееся на лице собеседника.
– Не бойтесь, мессен, – сказал он, великодушно улыбаясь. – Я не буду обузой! У меня есть мул, которого я увел из-под носа мародеров, грабивших нашу обитель! Я знаю все тропы и постоялые дворы от этого места и до самого Перпиньяна.
Робер задумался. Мысль о спутнике, которая поначалу выглядела неприемлемой, постепенно казалась все более привлекательной. Действительно, монах Монтаудонский опытный путешественник, и немало лет провел в Оверни. Странствовать с ним скрытно не получится, но ведь и обращать внимание все будут на толстого и шумливого трубадура, а не на того, кто его сопровождает.
– Хорошо, брат, – проговорил Робер после небольшой паузы. – Поедем вместе. Только мы будем двигаться быстро, и никто не должен знать, что я рыцарь Ордена Храма. Пусть будет просто сеньор Робер.
– Клянусь Святым Марциалом, не понимаю, к чему это! – пожал плечами Файдит. – Но если вы просите, то пусть так и будет!
10 февраля 1208 г. Овернь, к северо-востоку от замка Полиньяк
Сильный голос Монтаудонского монаха легко разносился между скал, лютня тренькала, и оставлялось только удивляться, каким образом наездник в черной ризе управляет своим серым скакуном.
Впрочем, тот, похоже, не хуже хозяина знал тропы Оверни и уверенно выбирал дорогу. Копыта его звонко цокали по камням, составляя песне своеобразный аккомпанемент.
Путешествие с Гаусельмом Файдитом могло быть каким угодно, но только не скучным.
– Скажи мне, монах, – спросил Робер, когда песня закончилась, – разве не грех тебе воспевать женщину, чья красота рядом с великолепием Господа – ничто? – Господь создал этот мир, – проговорил Файдит, осенив себя крестным знамением, – и все чудесное в нем. В то числе – и женщин. Почему бы не воздать и им должное? Мы же поем не о грубых утехах плоти, а о любви возвышенной, об Аморе, да и то не всегда! Бертран де Борн, коего многие считают величайшим из поэтов южных стран, складывал и такие строки:
