Читать «Победы и беды России» онлайн - страница 379

Вместе с тем между Православием и Коммунизмом, без сомнения, есть существенная связь, о чем убедительно говорит даже такой последовательнейший приверженец Православия и не менее последовательный антикоммунист, как Михаил Назаров (см. главу о русской идее в его изданной в 1995 году книге «Историософия Смутного времени»). Особенно важно иметь в виду, что Коммунизм — если и не религиозная, то уж, по крайней мере, «квазирелигиозная» идеология. М. М. Бахтин, полагавший, что Коммунизм — последняя стадия перед Апокалипсисом, вместе с тем убежденно говорил, что солдатам, бросавшимся с гранатой в руке и с возгласом «За Родину! За Сталина!» на устах под немецкие танки, это деяние представлялось не концом, а началом иного бытия…

Кто-нибудь напомнит с недоумением или негодованием, что во имя Коммунизма были уничтожены миллионы православных. Но конфликты, имеющие религиозную подоснову, вообще принадлежат к наиболее смертоносным. Так, в эпоху Реформации в основных странах Запада погибло едва ли меньше населения, чем в ходе российской революции. Если же говорить о нашем веке, то германский нацизм реанимировал средневековый языческий культ, и вне этого нельзя понять его смертоносную «практику».

Л.Аннинский. Преступления Запада, конечно, утешительны при мысли о наших подвигах. Но Россия, как вы знаете, по определению многих философов, «Востоко-Запад». Или «Западо-Восток». Речь не о дозировке того и другого, а о том, кто мы в мировой системе. Каков наш стержень, наши пределы, наш состав? И какой состав России реален сегодня? Это должно быть единство всех русских? Или сверхнациональная общность многих наций? «Советский народ» — попытка очистить целое от национального элемента, превзойти, преодолеть национальную разобщенность и несходимость; теперь «советского» нет; значит ли это, что нечто другое должно быть на этом месте или само «место» мнимо и распад неизбежен? А если нет, то вокруг какого корня собираться?

В.Кожинов. Пропагандируемая в брежневские времена «формула» о «советском народе» призвана была укреплять «общность», но едва ли есть основания усматривать в ней попытку «очищения» от наций. Вы много лет сотрудничаете в журнале «Дружба народов» и не можете не знать, сколь щедро тогда поощрялось — и материально, и «идейно» — развитие национальных культур. Совсем небольшие народы создавали свою национальную кинематографию (не говоря уж о театре, литературе, музыке и т. д.). Свои кинофильмы имели даже такие народы, как абхазы и чукчи, насчитывающие всего десятки тысяч человек… Идеологическим мифам присуща подчас поистине поразительная «особенность»: самая позитивная черта явления преподносится как самая негативная. Так, Россию еще в прошлом веке заклеймили прозванием «тюрьма народов». Эта квалификация зиждется, понятно, на том очевидном факте, что основные страны современного Запада — мононациональные, а в России живет множество народов. Между тем без каких-либо сложных разысканий можно установить, что ко времени формирования английского, французского, германского государств на соответствующих территориях жили множество различных народов, но они были так или иначе стерты с лица Земли…