Читать «Победы и беды России» онлайн - страница 318
Вадим Кожинов
«Благосостояние» нынешних развитых стран, где проживает всего лишь 15 процентов населения Земли, зиждется не на «производственных отношениях» как таковых (это вульгарное упрощение сложнейшей проблемы), но, во-первых, на выработанной в течение длительного времени исключительно высокой культуре предпринимательства и труда и, во-вторых, на постоянной «перекачке различных ресурсов (в том числе — и человеческих) из „развивающихся“ стран.
Идеологи нынешних реформ убеждены, что, если придать российскому «фермеру» тот внешний экономический статус, каковой имеет, скажем, нидерландский фермер, он («наш фермер») получит те же результаты. Чтобы понять всю несостоятельность этого умозаключения, достаточно вдуматься в один только факт: в Нидерландах используются в хозяйстве только такие коровы, «родословная» которых точно известна за сотню предшествующих лет! И именно выражающаяся в этом (хотя, конечно, вовсе не только в этом — перед ними только одна, но поистине впечатляющая «деталь») высочайшая культура предпринимательства и труда прежде всего и обеспечивает экономические показатели нидерландского сельского хозяйства.
И вторая неотъемлемая сторона проблемы: перекачка ресурсов из развивающихся стран в высокоразвитые. Так, в 1987 году высокоразвитые страны, где проживает, напоминаю, всего лишь 15 процентов населения Земли, «всосали» в себя 73(!) процента мирового экспорта энергетических ресурсов, то есть в 5 раз больше, чем было бы у них при «справедливом» дележе! (см. «СССР и зарубежные страны. 1988». С. 270).
И именно в этих двух феноменах (выработанной веками культуре производства и «перекачке») заключены
Итак, плодотворный грядущий путь России возможен только в русле возрождения ее экономических устоев: принципиальной многоукладности и в высшей степени весомой экономической роли государства. Ставя же вопрос о каких-либо «заимствованиях» из экономических моделей США или Японии, необходимо постоянно учитывать, что Россия — евразийская страна, и опыт Востока ничуть не менее существен для нее, чем опыт Запада. Речь идет, конечно, не о примитивном призыве «взять лучшее» и оттуда, и отсюда; гораздо важнее сознавать, что