Читать «В прицеле «Бурый медведь»» онлайн - страница 18

Начинают поступать раненые. Тяжелораненых везут на подводах, остальные идут сами. На вопросы «Как там?», «Как с прорывом?» слышится один ответ:

– Тяжело!..

Настает и черед нашего батальона. И вдруг в морозном воздухе раздается:

– Прорвались!..

Вскоре следует команда!

– Шагом марш!..

Мы вскакиваем и дружно идем вперед. Вот он какой, Маныч! Широкая илистая, во многих местах не замерзшая гладь воды. Пахнет сероводородом. Вода взмучена взрывами снарядов, сапогами бойцов.

Бежим по камышовым матам на другой берег и мигом рассыпаемся в цепь. По приказу комбрига батальон выдвигается в первый эшелон. Теперь лицом к опасности идти нам.

Показались постройки станции Дивное. К тому времени поднялась метель. Ежась от холода, мы держим путь прямо на вокзал. Но и враг не дремлет. Начала бить шрапнелью его артиллерия.

– Рассредоточиться! – поступает команда.

В трех – пяти метрах вижу Павлика Дронова и Володю Спесивцева. Настегивая коня, куда-то скачет Ваня Гуров. Он не замечает нас.

– В случае чего, – кричит мне Павлик, – перевяжешь! – И показывает индивидуальный пакет. Почти рядом с ним вскидывается земля от взрыва мины. Мы падаем в снег. К счастью, все целы и невредимы.

– Не останавливаться! – командует Туз. – Снайпер, взберись на крышу вон того амбара, посмотри, что там, впереди.

Вырываюсь вперед и с крыши веду наблюдение, а когда цепь подошла к амбару, докладываю:

– Немцы бегут! Вижу их обоз… Справа наши. Много бойцов!

Туз машет рукой:

– Слезай!..

Через каких-то десять – пятнадцать минут бойцы батальона с криками «ура!» бросились к вокзалу и вскоре скрылись в заснеженных улицах. Фашисты, не принимая боя, отступили.

На ночлег останавливаемся на станции Дивное – первом на нашем пути населенном пункте, не разрушенном фашистами.

Ветер в лицо

21 января 1943 года был освобожден последний километр калмыцкой земли. Батальоны вышли на сальские просторы.

И опять степи… Обширные, ровные. Но и здесь видны приметы войны: воронки от бомб и снарядов, обрывки колючей проволоки, каски и патроны. Кое-где валяются трупы гитлеровцев.

Мое детство прошло в степном краю. И степь всегда рождала во мне высокие чувства. Но сейчас, когда тянуло пороховой гарью, степь казалась угрюмой и холодной.

Политрук Селютин всегда с нами. Он идет то с одним взводом, то с другим, подбадривает словом, помогает отстающим. Сам он, казалось, не знает устали.

Мы идем завьюженной степью. Сквозь снег проступают частые кустики полыни-чернобыльника. И глазам моим живо представилась та полынная степь, где прошло детство…

28 января… Батальон находится в головной походной заставе. Кругом тишина. Но вот нас обгоняет пулеметная тачанка. На ней Сема Марчуков, припавший к пулемету. Рядом Ваня Гуров, с красным от холода лицом. У него бравый вид. Завидев меня, он машет рукой:

– Разведпривет!

– Удачи вам, друзья! – кричу я в ответ.

Рукавом прикрываю лицо от жгучего ветра со снегом. Но мороз жжет нос, щеки. Стараюсь отвлечься, думаю о доме, о школе.

Под вечер разведка доложила: в небольшом хуторе Кагальничек засели фашисты.