Читать «Чудовище (сборник)» онлайн - страница 14

Прежде всего вниманием завладело то, что в этой секции двигалось.

А это было некое подобие крючьев, двух, сходящихся и расходящихся в быстром темпе. Они были обращены вогнутостями друг к другу. С них что-то капало. Поверхность их была темной, но, влажная, она проблескивала в луче. Их ритм движения совпадал с ритмом звука – и резонно было предположить, что именно оно, их движение, порождает звук.

Над крючьями стояли глаза.

Круглые, неподвижные и словно бы даже какие-то простовато-наивные.

В сознании Чистякова вдруг высветились – мягко говоря, неуместно – круглые очки Джона Леннона. Кумира старшего брата Чистякова. Который – брат – и до сего еще времени носил тертую джинсу и длинные волосы, несмотря на откровенную лысину. Да, взгляд Леннона из-под очков был вспомнен абсолютно не к месту. Потому что на Чистякова смотрели сейчас нечеловеческие глаза.

Они смотрели из чего-то кустистого, словно мох. (Шерсть? но какая странная…) И рядом в этом кустистом располагались еще глаза – три пары, гораздо меньшего размера – и в каждом трепетала синхронно яркая точка: отражение лампочки фонаря, трясущегося в руке.

Подвальная секция была набита всяческим хламом, как это и полагается по чину подвальной секции. Но было в этой картине кое-что необычное. А именно: пыльный хаос вещей делился, ровно и аккуратно, на восемь секторов. Причем делила его сложная и дрожащая мохнатая тень, отбрасываемая фонарем.

Тень… от растопыренных восьми ног огромного паука!

Головоломка сложилась. Ритмично движущиеся крючья были его жвалами ( хелицерами – выдала совершенно ненужное сейчас уточненье память). А позади во тьме угадывалось и тулово, пульсирующее в ленивом, сонном, не зависящем от челюстей ритме…

Такого не могло быть.

Но было.

На Чистякова смотрел из каморки в четыре пары глаз паук невообразимого, немыслимого размера. Размах его лап был больше, чем Семен мог бы развести руки.

И вдруг в подвале, в этой стрекочущей тишине, прошел голос:

– ПОДОБНО ЭТОМУ И В ДУШЕ. ДОСТАТОЧНО ПОЖИТЬ СКОЛЬКО-ТО, И В ДУШЕ НАКАПЛИВАЕТСЯ ДОВОЛЬНО НЕПРОЛАЗНОГО ХЛАМА. И В ЭТОМ ХЛАМЕ ЗАВОДИТСЯ…

Но Чистяков не обратил никакого вниманья на этот голос.

И даже не подумал классифицировать его как-либо: как слуховую галлюцинацию, например.

Потому что он способен был в этот миг думать об одном только. Про вероятное свое ближайшее будущее. Вот эти лапы собираются к тулову, образуя собой пружину. Пружина распрямляется и монстр прыгает на Семена сквозь открытую дверь! И жвалы, полные яда, смыкаются, пробив грудь. И останавливается в ней сердце…

Чистяков закричал.

Глухое эхо подвала повторило нечленораздельный вопль.

И одновременно рука Семена, выронившая фонарик, молниеносно вслепую нащупала дверь каморки и захлопнула ее с громким стуком. И Чистяков развернулся спиною к двери и, упираясь в нее, сполз по ней. И пальцы его забегали по земляному полу, сами как пауки, нашаривая навесной замок.