Читать «Удача» онлайн - страница 45
Б. Седов
Бодренько вскочив с постели, я позвонил в старинный колокольчик, стоявший на каминной полке и направился в ванную.
Напевая свою любимую песенку «Ничего на свете лучше нету», я встал под душ и добрых пятнадцать совершал водные процедуры, намыливаясь душистым мылом, которое пахло полынью. Наконец я весь аж заскрипел от чистоты и свежести и вылез из итальянской душевой кабины. Посмотрев на себя в огромное зеркало, я увидел не очень знакомого крепкого парня, который улыбался, как школьник в первый день каникул.
Свое тело я узнал, конечно, сразу, а вот лицо…
Здорово поработали немецкие косметологи, ничего не скажешь.
Приблизившись к зеркалу, я поворачивался так и этак, придирчиво рассматривая свое новое табло. Нет, догадаться можно было, но для этого требовалось знать меня долго и близко. А людей, которые имели такое удовольствие, на американском континенте вроде бы не было.
Разве что Рита приедет…
Ну вот.
А все так хорошо начиналось – проснулся один, свободный, этакий одинокий пират, все отлично, впереди великие дела, и на тебе – вспомнил о Рите…
Конечно, воспоминания о ней были исключительно приятны, но когда вспоминаешь о женщине, с которой у тебя связано столько хорошего и нежного, перестаешь принадлежать исключительно себе.
Начинаешь думать, желать, и это, между прочим, вредит делам.
Накинув мохнатый халат, я туго подпоясался и, выйдя из ванной, увидел рыжую зеленоглазую Молли, которая заботливо расставляла на столе завтрак, достойный английского лорда.
Она повернулась ко мне и, улыбнувшись, сказала:
– Доброе утро, сэр Майкл!
– Доброе утро, мисс Молли, – ответил я.
Такое старинное обращение друг к другу мы практиковали уже третий день, и это доставляло нам обоим удовольствие.
А еще я научил Молли говорить по-русски «овсянка, сэр», и теперь каждый раз, принося мне какую-нибудь еду, она торжественно провозглашала с милым акцентом:
– Овсьянка, сэр!
«Сэр» у нее получалось, естественно, без всякого акцента, зато от ее «овсьянки» я кайфовал, как кот от валерьянки.
Закончив сервировку, Молли придирчиво осмотрела стол и сказала:
– Овсьянка, сэр!
Кроме того – мне захотелось крепко и нежно обнять Молли.
Вот, блин, приехали.
Ну что это такое – стоит рядом со мной появиться красивой девушке, и я уже готов! А как же Рита? Да я и Риту не прочь обнять! Крепко и нежно.
И как это теперь называется? То ли я кобелина позорный, который под каждую юбку нос сует, то ли, если говорить другим языком – любвеобильный мужчина с просторным сердцем.
Ну, это кому как больше нравится.
Тут я, к счастью, уловил запах, исходивший из-под фарфоровой крышки, которая прикрывала что-то, лежавшее на фарфоровом блюде, и этот инстинкт, тоже, между прочим, один из основных, победил любовную лирику.
