Читать «Опоздавшая молодежь» онлайн - страница 205

Мы сидели в машине, почти задохнувшись в клубах черного дыма — этого материализовавшегося ужаса, валившего из выхлопной трубы огромного автобуса, который занял все свободное пространство на дороге, так что в потоке машин обогнать его было невозможно, а наш «фольксваген», этот истый немец, независимо от нас продолжал делать свое дело — непреклонно двигался вперед, дрожа и перегревая мотор.

Я стоял перед огромной картой Токио, висевшей на стене посреднической конторы по найму жилья. Точками были помечены сдающиеся комнаты. Весь Токио сдавал комнаты. Я выбрал самую дешевую, находившуюся в районе, где было больше всего таких точек. Я пытался поймать призрак, господствующий в огромном Токио, и в результате меня, выжав как лимон, сожрал вульгарный политик — значит, сейчас я должен снова похоронить себя в гуще огромного Токио, в самых узких его улочках. Я понимал, что это единственный для меня выход. Правда, во мне еще остались какие-то сладенькие выжимки, о которых не знали посторонние, и это было мне очень неприятно. Да и слова «вульгарный политик» никак не передавали сущности Тоёхико Савада…

Я заполнил карточку, указав в ней номер, стоявший над точкой, факультет, год поступления в университет, имя и фамилию, номер студенческого удостоверения и протянул ее худой девице из студенческой кооперации, сидевшей за конторкой. Она подняла свою тощую крысиную мордочку и, сверкнув очками, уже протянула руку, чтобы взять карточку, но вдруг вся сжалась, отдернула руку и с опаской глянула на меня. Я продолжал молча стоять, протягивая карточку и глядя в темные глаза девушки.

Студенты разъехались на каникулы и наслаждались летом вдали от Токио. И поэтому, если бы ей вздумалось даже заорать: «Волк! Волк!» — никто не пришел бы на помощь. Минут пять мы молча смотрели друг на друга, наконец она протянула свои потные пальцы, взяла карточку, приложила к ней печать и бросила на стол. Я перегнулся через барьер, ловко схватил карточку и спрятал ее в карман. Я пошел уже к лестнице, чтобы выйти из этого мрачного сырого подвала, как вдруг девица, выскочив из-за конторки, вцепилась в меня и зашипела:

— Совсем совесть потерял!

Она прилипла ко мне, как кошка, и отодрать ее было невозможно. «Крыса чертова». Я схватил ее за горло и начал душить. Я был так взбешен, что меня охватил озноб, точно жаркое лето в мгновение ока превратилось в лютую зиму. Локатор страха внутри меня с потрясающей отчетливостью зафиксировал: «Ты убийца, и это будет не первая твоя жертва». Злоба затуманила глаза, все тело покрыл холодный пот, я бросил ее и бегом взлетел по лестнице.

Икуко Савада, увидев, как я, согнувшись, бегу по выложенной камнем длинной дорожке, утопающей в солнце, завела машину. Когда я снова стал ощущать жару, я подумал, что спас двух крыс.

— У тебя не солнечный удар? Ты прямо почернел весь, — крикнула мне испуганно дочь политика. — Иди скорее в машину.

Вечером мы отвезли вещи на мою новую квартиру. На «фольксвагене» с прицепом мы сделали три ездки. Мое новое жилье, где я должен был все лето сидеть взаперти, точно погрузившись в зимнюю спячку, выходило окнами на сточную канаву и его омывало зловоние от гниющих овощей, дохлятины и нечистот — этим мне придется дышать все лето. Мы моментально пропитались вонью, и она уже не действовала на нас с лже-Джери Луисом, но Икуко Савада, когда мы делали вторую ездку, вырвало. Поэтому третью ездку нам пришлось сделать без нее. Когда мы выгружали с прицепа книги, визгливый голос женщины, стоявшей под темным навесом дома на другой стороне улицы и наблюдавшей за нами, сказал: