Читать «Все мы грешные» онлайн - страница 166

– Нет, она умерла одиннадцать лет тому назад. – Он как будто ждал этого вопроса.

– А дети?

– Сын, внуки. Но живут они далеко, в Челябинске. Видимся крайне редко.

– Тяжело одному?

– Тяжело. Но у меня есть работа, ученики. Я не жалуюсь.

– Ваши ученики должны понимать, как вам одиноко. – Она подошла к нему.

Словно невзначай коснулась бедром его руки.

Он разволновался, засопел. Смутился, но руки не убрал. Напротив, еще сильней прижался к ней.

– А что касается меня... Я хотела бы многому у вас научиться. Я так хочу петь. Да только вы не очень-то стараетесь.

О, если бы она могла петь так же, как умела заводить мужчин. Сейчас ее голосок звучал сладкой трелью.

– Ну почему же, Лизонька, я стараюсь.

Он волновался, и это отражалось на его голосе. Он сейчас дребезжал.

Его пальцы коснулись ее ноги пониже колена. И замерли.

– Нет, нет, это не так. Я вижу. Может, вас покинуло вдохновение?.. – Она еще теснее прижалась к нему. – Как же его возвратить?.. Скажите, если я вот возьму сейчас и разденусь перед вами, как вам это понравится?.. Вы так жадно смотрите на меня. Может, ваше вдохновение прячется в моих трусиках?

У Льва Аркадьевича отвисла челюсть. Слова застряли в горле. Сердце бешено заколотилось. Кровь застучала в висках.

– Так я раздеваюсь?

И, не дождавшись ответа, Лиза ловко стянула с себя короткое платье и осталась перед учителем в одних трусиках. Ее упругие грудки не нуждались ни в каких бюстгальтерах.

Лев Аркадьевич изумленно глядел на нее и хватал ртом воздух. Вот это номер!..

Лиза развязно хихикнула, сняла трусики и положила ему на голову. Но он, похоже, этого не заметил. Судорожно вздохнув, он привлек ее к себе.

Стоять у него в штанах не стояло. Импотенция – беда стариков. Зато он дал волю рукам.

Он запретил ей шевелиться. Гладил ее, ласкал грудь. Но до волшебной кнопочки под треугольником волос не снизошел. Не притронулся к ней ни пальцами, ни тем более языком. Ему хватало невинного ощупывания. Попробуй пойми этих стариков.

Все последующие занятия начинались с одного и того же. Лиза раздевалась и превращалась в живой манекен. Он же гладил ее, тискал, обжигал взглядом. И, только вдоволь насытившись, приступал к уроку.

А его и впрямь окрылило вдохновение. Он действительно способен был творить чудеса.

Через три месяца Лиза могла петь на уровне лишь на чуть-чуть ниже среднего. Какой-никакой, но уровень. Для нее и это было достижением.

* * *

Но Женя ее успехами не восторгался.

– Петь ты как будто научилась, – говорил он. – Но все равно, над тобой будут смеяться. Предупреждаю тебя.

– Предупреждаешь, чтобы мне не так было больно, – продолжила она. – Не волнуйся, мне глубоко на это наплевать. Я прорвусь на сцену, будь уверен. Только для этого мне нужны новые песни. Сколько раз я тебя об этом просила! И не просто песни, а самые настоящие шлягеры... И ты их напишешь для меня. Договорились?

– Но...

– Напишешь, у тебя просто нет другого выхода. А если песен не будет, меня ты больше не увидишь.

Что-то не клеится у него с работой. За все время, что они вместе, Женя написал всего три песни, и две из них порядочная дрянь. Зато последняя как будто получилась. И она заберет ее себе.